Марс, 1939 год

- Хорошо, - но чувствовалось, что хорошего Зарядин не предвидел. Ничего, пусть друг за дружкой посмотрят. И при деле, и ему свободнее.

- Я сорвал вашу охоту, - Шаров повернулся к Ушакову. - Мне очень жаль, но...

- Это мне следует извиниться. Я должен был дать вам свой личный экипаж. Надеюсь, ваши планы не слишком нарушены?

Планы. Это он о сроках.

- Самую малость.

- Что вам необходимо сейчас?

- Поскорее добраться до города. Кто-нибудь довезет меня?

- Ну, разумеется. Надежда, тебе...

Взрыв, громкий даже здесь, не дал договорить. Все повернулись в сторону, откуда только что приехали. У горизонта медленно, неспешно поднимался грибок: белый пар, бурый песок, черный дым. Все, теперь экспертизы не будет. Вернее, будет, но другая.

Обратный путь занял совсем немного времени, он и не знал, что парокаты способны так быстро ехать. Надежда опять вырвалась вперед, и у воронки на месте бывшего экипажа они были первыми.

- Подумать только, опоздай мы на каких-нибудь пятнадцать минут, и ... - она замолчала, представляя , что бы было. Ничего хорошего. Шаров прикинул. Как раз к ним бы подходила платформа с Зарядиным. Рассчитано точно.

- Пожалуй, я соглашусь, что охота - замечательная штука, и жизнью своей человечество обязано именно охоте. Во всяком случае капитан Шаров точно.

- Вы способны шутить...

- Какие уж тут шутки, Надя. Убытки, а не шутки. Экипаж пропал. Скверно, - скверной была попытка скрыть растерянность и страх.

- Вы по-прежнему считаете, что не следует арестовывать Зарядина? трезвый голос Ушакова возвращал к действительности. Подумалось, что теперь-то первый вожак рад, что не предоставил свой личный экипаж.

- Нет, не считаю. Но допрашивать его буду только я. Я, и никто другой.

- Разумеется, разумеется. Уберите его.

Свитские сноровисто заломили руки санитарному ответственному.

- До моего допроса он не должен подвергаться никакому воздействию, Шаров избегал смотреть на Зарядина. А надобно бы привыкнуть. Не впервой. Далеко не впервой.

- Не тревожтесь. Сохранность - как в Имперском банке.

Обнадеживающе. Теперь на Шаровском счету тридцать четыре червонца и санитарный ответственный. Гарантируется возврат в момент обращения. Процветание и неколебимость из поколения в поколение. Только для расово безупречных лиц.

Обездвиженного Зарядина перекинули через седло. Терпи, не то терпел, на Марс за так не попадают.

- Необходимо просеять все вокруг. подобрать каждый обломок, каждый винтик, - привычка есть натура первая. Сейчас Шаров и не чувствовал себя, но именно такой, нечувствительный, он был лучшим работником Департамента. Осушишь, бывало, руку, ударив нерасчетливо шашкой по чучелке - уже потом расскажут, на что темляк нужен, - и ходишь с немой рукой полдня. Сейчас он весь - немой. Деревянный. И потому - особенно деятельный. Непобедимый Ванька-встанька. Без химер совести, порядочности, чести. Кадр, решивший всё, раз и навсегда. - Выделите необходимое количество людей, чтобы управились до захода солнца.

- Что-нибудь еще? - Ушаков почувствовал перемену. Улыбки кончились.

- Мне нужно в город, срочно.

- Я вас отвезу, - Надежда вновь оседлала парокат. Дева, отданная дракону во спасение града.

Путь назад не был путем любви. Дракона интересовали только драконы.

ГЛАВА 6

Вестовой, заменивший Зарядина, был бодр и свеж. Совершенно не запуган судьбой предшественника. Сдается святое место, цены приемлемы.

Шаров позволил себе два часа бездеятельно проваляться в своем # 2-а. Для тела полезно, и вообще. Надо дать время противной стороне. Авось, что-нибудь сделает, а сделав - ошибется. Просто так, за красивые глаза адские машинки не подбрасывают. Дорого, хлопотно, одного шуму сколько. Следовательно, считают, что он, Шаров, чем-то опасен, Приятно сознавать. Понять бы только - чем?

Отведенные часы истекли. Пора грянуть громкое, грозное ура.

Вестовой ждал снаружи, у двери.

- Вот что, милейший... Как там тебя?

- Служащий третьего класса Волосков!

- Ты, Волосков, потише. Не в лесу. Так вот, сходи, приведи ко мне подпоручика моего, Лукина. Понял?

- Привести подпоручика Лукина!

- Молодец. Ступай.

Он нарочно заставил Лукина ждать: неторопливо брился, чистился, охорашивался перед зеркалом, даже начал насвистывать "Гром победы, раздавайся". Демонстрация полной уверенности и довольства.

- Ну, подпоручик, веди в зону перемещения. Проверим твои догадки.

- Слушаюсь, господин капитан! - тыканье воспринято было Лукиным почти с восторгом. Всё, зачислен в свои. Теперь стеречься будет меньше.

Без Зарядина дороги стали путаней и длинней, но все же они добрались до искомой зоны. Застава тщательно проверила документы, затем, прежде чем пропустить в зону, справлялись у кого-то, крича в переговорную трубу. Строже стало. Бдительнее. До вожака перемещения их останавливали еще дважды.

Наконец, они попали в кабинет Салова.

- У вас эшелонированная оборона, покруче Каменного Пояса.

- Иначе нельзя, - серьезно ответил вожак перемещения. - Мы единственная связь с Землей. Порвись эта связь - и Алозорьевск не протянет месяца. Причем месяц этот будет незабываемым. Воздух, вода, еда - все оттуда, с матушки.