Мародёры

– Плюс я трачу свои личные деньги на канцтовары, бумагу, оргтехнику. Даже телефоны все свои, переговоры по ним тоже за свой счет, хоть и по службе. Мебель в кабинете вся своя: стулья там, столы. Да, да. Прежде чем поработать, будь добр найти и добыть себе письменный стол и стул к нему. Плюс все выезды в командировки и просто по службе тоже за свой счет. Вот и подумай, много ли желающих так работать. Нет, никого не будет. Всех, кого изломали и выбросили из системы, не исчезли, они просто теперь на гражданке.

– Да не может быть, как это командировки не оплачивают?

– Ну, в общем, оплачивают, но в конце года и из расчета 110 рублей за сутки. Это сейчас такая такса. Но сам подумай, деньги измеряются не только категорией, на какое количество товара ты его можешь обменять, но и за какой промежуток времени. Зарплата-то одна, и на нее нужно прожить, точнее, просуществовать месяц, а оплачивать проезд и жилье за свои деньги очень тяжело. Кроме того, в командировке тратишь на питание и проезд. Этих суточных не хватит, чтобы съездить просто за город, а не в другой город. Самое интересное, что деньги на эти статьи выделяют из Москвы регулярно.

– И где они?

– Ворует генерал, управление, что осталось – руководство отдела. Все поделено, до откатов. Вообще-то, в любом отделе, в любой организации есть три обязательные должности, чтобы воровать. Это начальник и главбух – они имеют право подписи. И кассир – человек, который непосредственно работает с наличностью. Вот и весь механизм хищений.

– Что же, вы сами не можете у себя разобраться?

– Не можем. Этим обязана заниматься прокуратура, а прокурору легче заставить рядового исполнителя выполнять свои прихоти, несмотря на отсутствие сил и средств у последнего, чем посадить вора. Мы даже зарплату получаем не полностью. С этими хреновыми надбавками и выплатами, из которых у нас состоит зарплата, невозможно проследить, какой она вообще должна быть. Тем более что квиточки нам не выдают, ну, где расписывается, сколько и за что ты получаешь. Это чтобы в суд не могли подать. Что касается зарплаты, в общем-то, ее какие-то приказы ведомственные регламентируют, которые нам не известны. Да и штампуют их так, что они в отделы-то не приходят. Никто этого тоже не проверяет. Мне интересно, а есть вообще какая-нибудь должность по надзору за соблюдением прав сотрудников? Я о такой не слышал. Начальник выписывает кучу премий и материальных помощей на себя и замов. Вот еще деньги и самое действенное хищение, которое появилось недавно. Это подоходный налог.

– С вас тоже берут?

– Ага. Этот налог выплачивается с суммы. Сейчас это, по-моему, двадцать тысяч. То есть я получаю такую сумму, это где-то три-четыре моих зарплаты, и после этого с меня берется налог. А у нас же в бухгалтерии вычитают его с каждой зарплаты. Плюс еще и с суммы. Таким образом, государство получает свой налог, а остальные суммы уходят налево. Будь моя воля, я бы государству ни копейки налогов не заплатил, потому что нельзя платить ему на халяву. Налоги оно должно отработать, а не получить.

Асов опять закурил и замолчал. Все, что он говорил, заставляло его злиться. Сергей молчал, но все же ему было интересно, и он вопросительно посмотрел на Сашу, спросив:

– А как же эти приговоры? Убивают, режут и получают по пять лет или десятки.

– Это еще половина правды, – продолжил Саша. – Посмотри на санкции статей. Когда я работал в тюрьме, то там сидел на больничке парень из колонии, у него ко всему прочему еще и судимости были до этого. Он был осужден на три года колонии общего режима по части 1-й статьи 105-й. Убийство, умышленное причинение смерти без отягчающих обстоятельств, да и максимальная санкция статьи, начинается от шести лет плюс назначение наказания ниже предусмотренной санкции.

– Не может быть. За убийство?

– Да, да. Кто такие законы пишет? Конечно, будут совершать преступления, карательной силы у государства вообще нет. Да и по более тяжким статьям максимум отсиживают половину срока, потом уходят по УДО [9] . Государство установило цену человеческой жизни, чего делать ни в коем случае нельзя. А именно столько-то лет лишения свободы, которые зачастую измеряются в конкретной валюте. Была бы смертная казнь, человеческая жизнь была бы бесценна.

– Ну, сколько невинных расстреляли.