Мародер

Через секунду Кэш уже перевернул нас на кровати. Мои ладони ощущались жесткими на его груди, с моих волос стекала вода по его коже, и я смотрела ему в глаза, медленно скользя вверх по его стволу. Мои движения становились еще медленнее, когда я скользила вниз.

Его руки оказались на моей заднице. Он впивался в мою задницу, переходя на бедра. Я могла почувствовать его порыв, желание, как будто это было мое собственное желание. Кэш хотел, чтобы я оседлала его жестко и быстро, чтобы превратить все это в жесткий трах.

Всему свое время и место.

Хотела повторить нашу брачную ночь. Требовала проникнуть глубже, чем кожа. Я бы влилась в его кровоток, заставляя кайфовать от моих поцелуев. Я бы заставила его сердце гулко биться в груди от одного моего прикосновения. Я бы заставила Кэша Келли почувствовать, как его яйца буквально поджаривают, когда он кончил бы в меня.

Я бы не спровоцировала ничего, кроме полного хаоса в его теле, чтобы он мог почувствовать покой в своей душе, как только я заполучу его. Все это сдерживаемое желание — оно должно было вырваться из своей клетки и выйти на свободу одновременно с моим неистовым желанием.

Руками скользнула вверх по его груди, к шее, по татуировке, где его пульс бился о мои пальцы. Языком провела вверх по его подбородку, наслаждаясь вкусом соли на его коже, пока мои губы не накрыли его.

Я целовала его медленно, двигая бедрами в том же темпе, и с его губ сорвался звук, которого я никогда раньше не слышала. Это был глубокий стон удовлетворения. Когда я села, принимая его еще глубже, я не смогла сдержать похожий звук, эхом вырвавшийся из моего горла.

Я никогда раньше не испытывал ничего подобного. Его. Связь. Наша связь с ним была столь же глубока, сколь глубоко он оказался во мне.

— Ах!

Я вскрикнула, когда Кэш так сильно покачал бедрами, что у меня перехватило дыхание. Он перевернул меня так быстро, что у меня не было шанса остановить его. Кэш приподнял мою ногу, расположившись таким образом, что я поняла — он собирается войти в меня еще глубже.

Кэшн собирался снова разорвать меня на части, трахнуть меня, как животное, которым он себя и ощущал, потому что он не знал, как позволить мужчине внутри него взять все под контроль.

Слеза скатилась по моей щеке, и я прокляла ее в тот момент. Но я дала ему ее увидеть. Приподняла подбородок, когда слеза покатилась по моей щеке, пока не коснулась подушки. Его грудь вздымалась, а пальцами Кэш впился мне в ногу. Его мышцы были напряжены. Его эрекция была готова прорваться сквозь кожу.

Я закрыла глаза, когда мой муж пошевелился, ожидая, что он сделает это жестко, но вместо того, чтобы врезаться в меня, Кэш слизнул дорожку слезы с моей щеки, коснувшись языком уголка моего глаза. Затем он начал двигаться в том же темпе, что и я, — медленно, но с такой сдерживаемой силой, что я прочувствовала всю его мощь до глубины души.

Животное всегда было животным в силу своих инстинктов, но вместо того, чтобы пытаться опустошить мое сердце, мою волю, мою упрямую натуру, он принимал меня такой, какая я есть, потому что я больше не боролась за то, чтобы отнять у него то, что принадлежало ему.

Мы оба кончили в момент, который, казалось, сотряс дом сильнее, чем гром, сотрясающий стекла. Я плотно зажмурилась, но через минуту почувствовала, что он наблюдает за мной. Я медленно открыла глаза, чтобы встретиться с ним взглядом, и, изучив мое лицо еще минуту, Кэш вышел из меня и привстал, чтобы сесть рядом со мной на кровать.

Внезапная потеря его тепла заставила меня задрожать, и я свернулась калачиком. Он вздохнул, и этот звук заставил меня задрожать еще сильнее. Кэш медленно двигался по кровати, все приближаясь, пока, наконец, не заключил меня в свои объятия, целуя за ухом. Свободной рукой он натянул на нас одеяло с кровати и устроился так, что его голова была максимально близко к моей. Мы были так близко, кожа к коже.

— Когда начался шторм?

Его голос был грубым.

Я начала смеяться, очень тихо, дрожа в его объятиях.

Он улыбнулся мне в щеку, его губы задержались там, где еще одна слеза снова скатилась из моего глаза. Он сломал во мне что-то такое, чего раньше не мог добиться никто другой. Систему, отвечающую за неконтролируемый поток слез.

— Я не шутил, моя дорогая, — сказал он, — когда сказал, что ты для меня самое опасное существо.

— Знаю, — с трудом выдавила я, — что ты любишь меня, Кэш Келли. Так же сильно, как я люблю тебя.

— Великолепно, — прошептал он мне на ухо. — Просто чертовски великолепно.

Я переплела наши пальцы, крепко сжимая его ладонь.

— Кили Келли, — сказал он.

— Да?

— Ты нужна мне больше, чем сердцу нужен кровоток. — Кэш обхватил рукой мое запястье, надавливая на точку пульса. — Единственная зависимость, которая когда-либо имела надо мной власть. Единственная душа, которая когда-либо смогла покорить мою душу, превратив мой хаос в абсолютный покой.