Маркграф из Преисподней. Том 2

— Больше вам нечего сказать? — спросила Марго.

— Нет, — ответили все трое по очереди.

— Если что-нибудь вспомним, мы с вами свяжемся, — важно заверил Владимиров.

Марго взглянула на меня, и я пожал плечами.

— Думаю, это пока всё.

— Хорошо, вы свободны, — сказала девушка троице. — Сейчас я выпишу вам пропуска.

Когда мы остались вдвоём, я встал и прошёлся по комнате. Мы не узнали практически ничего нового. Показания только подтверждали мои догадки.

Когда зазвонил мобильный телефон, я от неожиданности едва не вздрогнул.

— Это сын Зинберга, — сказала, взглянув на экран, Марго. — Интересно, что ему нужно. Мы, вроде, не так давно виделись. Алло?

Сотовый снова был на громкой связи, так что я отчётливо услышал:

— Говорит Эдуард Константинович Зинберг, — в голосе звонившего слышался лёгкий акцент. — Я бы хотел поговорить о смерти отца. Это возможно?

— Вам есть что сообщить?

— А вам?

— Пока нет.

— Совсем никаких результатов?

— Ничего такого, что я могла бы озвучить, — чуть подумав, ответила девушка.

— Интересы следствия? Понимаю. Я слышал, отца убили из-за каких-то документов.

— Вполне возможно. Вам есть, что сообщить по этому поводу?

— Может быть. Но не по телефону. Наверное, лучше всего будет, если я подъеду к вам. Через два часа похороны, так что пока я занят, но потом постараюсь заскочить. Вы будете на месте?

— Если хотите, я могу подъехать сама.

— Куда, на кладбище?

— Ну, да.

— Не нужно. У меня нет никакой срочной информации — так, мелочи, но, может, они вам пригодятся. Я позвоню ещё раз перед тем, как выехать к вам, — пообещал сын Зинберга.

— Договорились.

Отключившись, Марго взглянула на меня.

— Будете ждать, Ваше Сиятельство?

Я взглянул на часы.

— Знаешь, давай-ка лучше сами к нему наведаемся. А то как бы у нас свидетеля из-под носа не увели. Может, он ничего особенного и не знает, но не хочу рисковать.

— Явимся на похороны?

— Почему бы и нет? Узнай, на каком кладбище они состоятся.

Девушка кивнула.

— Хорошо, Ваше Сиятельство. Дайте мне пару минут.

Глава 39

Константин Зинберг оказался довольно тщедушным на вид человеком с мелкими чертами лица и жидкими светло-рыжими волосами, торчащими на затылке. Зато костюм у него был с иголочки, как и обувь.

Мы поприсутствовали на погребении, но стояли в сторонке, наблюдая за церемонией издали. Зинберг заметил нас и, когда гроб начали закапывать, направился к нам.

— Мы ведь договорились, что я сам приеду, — сказал он Марго.

Взглянул на меня, затем — на фурий, стоявших чуть поодаль, но достаточно близко, чтобы понять, с кем они пришли.

— Его Сиятельство маркграф Пожарский, — представила меня девушка. — Лично принимает участие в расследовании смерти вашего батюшки.

— О! — растерялся Зинберг. — Какая честь! — он низко поклонился. — Я никак не ожидал.

— Мы можем где-нибудь поговорить? — спросил я. — Это не займёт много времени, я полагаю.

— Давайте пройдём в один из залов, — Зинберг указал на здание кладбищенской администрации.

Когда мы разместились в небольшой комнате, предоставленной в наше распоряжение одним из служащих, я сказал:

— Примите соболезнования. Смерть вашего отца — большая потеря для империи и науки в целом.

— Спасибо, Ваше Сиятельство. Наверное, так и есть.

— Что вы хотели нам рассказать?

— Да, верно. К делу. Отец звонил мне в Лондон незадолго перед смертью. Конкретно — за три дня, в воскресенье. Спрашивал, что я знаю о передаче электричества на расстояния беспроводным путём.

— И что вы ответили?

Эдуард Зинберг развёл руками.

— Что такое пока невозможно. Проводились когда-то исследования в этой области, но увенчались ли они успехом, неизвестно. Считается, что нет.

— Как это? Почему?

— Занимался этим вопросом Никола Тесла. А он уничтожил все труды.

— Почему? — спросила Марго.

Сын Зинберга пожал плечами.

— Кто знает? Поговаривают, что он сам устрашился своих исследований.

Я сцепил руки в замок и подался немного вперёд. Слова этого нового фигуранта дела проливали свет на то, из-за каких чертежей разгорелся сыр-бор.

— Как вы думаете, — начал я медленно, — почему ваш отец интересовался беспроводной передачей электричества?

— Не знаю.

— Он не сказал?

— Нет.

— А вы не спросили?

Эдуард Зинберг с сожалением покачал головой.

— Это важно, да?

— Возможно. Пока трудно судить. Ваш отец не упоминал в разговоре чертежи или Теслу?

— Ни то, ни другое.

— Вы уверены?

— Да.

— А вы сказали ему про Теслу?

— Да, конечно.

— И как он отреагировал?

Эдуард Зинберг задумался.

— Даже не знаю, — проговорил он, наконец. — Вроде, оживился. Да, пожалуй. Но больше эту тему не развивал. Мы переключились на семейные дела. А при чём тут Тесла? Он же давно умер, и после него никаких записей о беспроводной передаче электричества не осталось. Да и вообще, это считается мифом.

— Не знаю. Но странно, что ваш отец интересовался этим, разве нет? Это ведь не его, так сказать, профиль.

— Конечно, нет! Он всегда думал только об Антарктике. В ней была вся его страсть.

— Значит, вас удивил его вопрос о Тесле?