Марк и Эзра

– Я уже думал об этом. Но меня пугает перспектива просидеть тут всю жизнь. Да и не знаю даже, зачем все это.

– Ты смотрел «Матрицу»? – вдруг спросила Клара.

– Нет, а что?

– Там есть прекрасная цитата на этот случай. «Иногда правильность выбора заключается в необходимости сделать его еще раз, при том, что цена уже известна».

Глава 23

Звякнул колокольчик, щелкнула табличка над дверью, Эзра оторвался от книги и посмотрел на надпись. Лос-Анджелес.

В лавку вошла Клара, почему-то в черном вечернем платье, в руках она держала старые потертые перчатки.

– Как-то тут посвежело, – сказала Клара, оглядываясь.

– Это все твой вырез на спине.

– Мне кажется, что кресло, в котором ты сидишь, волшебное.

– С чего ты так решила? – насторожился Эзра.

– Да ты прямо на глазах превращаешься в Кауфмана.

Эзра хмыкнул, но задумался.

– Спасибо, – Клара положила на стойку перчатки, – сработало.

Эзра отложил книгу и серьезно посмотрел на нее.

– Ты точно уверена? Врачи подтвердили?

– Да, – улыбнулась Клара.

– И что они сказали?

– Что рак был диагностирован ошибочно, ведь он не мог просто исчезнуть, – усмехнулась она.

– Слушай, а ведь это идеальное чудо!

– Что? – не поняла Клара.

– Главная проблема любого чуда в том, что оно может принести страданий больше, чем пользы, но не это. Оно же просто лечит. Причем, как выяснилось, даже рак.

– Ты шутишь? Не может принести страдания? Да попади эти перчатки в руки жадного торгаша, и у этого чуда возникнет цена, причем непосильная для большинства желающих. Вот тебе и море слез.

– Ну да. – Эзра потер шею и зевнул. – Проблема в людях. Они способны любое благо превратить в ужас.

– Нет, ну ты точно превращаешься в Кауфмана, ты уже и к людям себя не относишь.

Раздался приглушенный стук в дверь. Ручка подергалась, но дверь не открылась. Потом снова стук.

– Что происходит? – насторожилась Клара.

– Кто-то не может войти, – пожал плечами Эзра.

– Почему? Дверь же не заперта, – удивилась девушка.

– Потому что тот, кто в нее долбится, желает зла кому-то в этом магазине.

– Ну так, может, впустить его? – спросила Клара.

– С чего бы? – удивился Эзра.

– Узнать, что у него за претензии к тебе.

– Почему это ко мне? Может, к тебе!

– Вот и узнаем. – Клара подошла к двери и открыла ее. В лавку ввалилась полная женщина в синем свитере. Ей все же удалось сохранить равновесие, и она начала осматриваться, грозно сопя. В левой руке женщина держала какой-то сверток.

– Кто у вас тут главный? – спросила она с вызовом.

– Он, – Клара указала на Эзру. Женщина посмотрела на Клару так, будто только что ее заметила.

– Та-ак, – протянула она, приближаясь к стойке, – значит, это вы продали моему сыну штуку.

– Штуку? – переспросил Эзра.

– Да, штуку!

– Нет, штуку продал не я, – уверенно сказал Эзра и вдруг пожалел, что у него нет газеты, которой можно было бы отгораживаться от собеседника, как это делал Марк.

– Но ее точно продали в вашем магазине!

– Может быть, – согласился Эзра. – О чем вообще речь?

– У вас есть совесть? – сокрушенно спросила женщина, покачивая головой.

– Нет, на прошлой неделе еще разобрали, приходите завтра, должны привезти новую партию, – не сдержался Эзра. Клара едва сдержала смех. Женщина побагровела, создав странный, но ласкающий взгляд контраст с цветом свитера.

– Да что вы себе позволяете?! – взвилась она.

– Да что вам от меня надо?! Какая штука?! Вы вообще кто?! – Эзра перешел в наступление.

– Я – мать! И я не позволю, чтобы мой сын… Вот, сами посмотрите! – Она положила сверток на стол, стала разворачивать полными, неловкими пальцами.

Наконец на прилавке оказался шелковый платок с замысловатым узором.

– Узнаете? – спросила женщина. К прилавку подошла Клара и с интересом посмотрела.

– Да, платок Казановы, – равнодушно сообщил Эзра. – Он помогает… Нет, скажем так, ускоряет процесс соединения сердец.

– Каких сердец?! – с новой силой перешла в атаку женщина. – Срам-то какой! Что вы вообще подсунули моему мальчику?!

– А сколько лет мальчику? Если он еще слишком молод, то согласен, некрасиво.

– Ему двадцать пять! Но речь не об этом!

– Да ваш мальчик старше меня! – возмутился Эзра.

– И это не значит, что ему можно развратничать!

– Да мне какое дело? Он совершеннолетний, меня его личная жизнь не касается. Пусть хоть со всеми женщинами мира переспит в особо извращенной форме.

– Со всеми? – хмыкнула Клара

– Если бы с женщинами! – взревела посетительница.

– А с кем? – не понял Эзра.

– Действительно, – улыбнулась Клара.

– Он спит с мужчинами! – трагически возопила женщина.

– Ну… – после некоторого молчания сказал Эзра, – это тоже его личное дело. Платок-то тут при чем?

– Он стал таким только после того, как стал носить эту штуку, это все из-за нее! – Женщина схватила платок и стала трясти им перед носом Эзры.

– Стоп, успокойтесь. Хватит. Как вас зовут?

– Мэри, – сбавляя тон, ответила посетительница.

– Мэри, поймите, платок не меняет сексуальную ориентацию, он просто помогает преодолеть барьер между людьми, которые симпатичны друг другу. Он никого ни к чему не принуждает. Лишь усиливает взаимную симпатию. Понимаете? Просто делает… пламя из искры.

Мэри недоверчиво смотрела на Эзру.