Марк Ганеев - Маг Нашего Времени

Повторяю, что в тот момент я был простым советским подростком четырнадцати лет. Я много прочитал книг о прошлой войне, в которых рассказывалось о массовом героизме советских людей в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками! Меня школа воспитывала таким образом, чтобы во мне не было и грамма сомнений в том, что я родился и живу в самой счастливой стране мира, в Советском Союзе! Одним словом, я оказался совершенно не готов к тому, что вдруг услышал в этих таких тяжелых чужих мыслях, которые вдруг обрушились на меня, бурным потоком хлынули мне в сознание, желая погрести под своими тяжелыми обломками.

Я вдруг оказался в ситуации, когда был вынужден принимать мысли человека, который был мне совершенно чужд и враждебен. Он был врагом моей страны! Оказалось, это мой мысленный контактор вот уже в течение тридцати лет верой и правдой служил украинской повстанческой армии. Разумеется, тогда я и понятия не имел, что же это такое "украинская повстанческая армия"?! Далее, этот человек с оружием в руках сражался с польскими, немецкими и советскими солдатами в 40-е и 50-е годы. Я еще мог понять и принять, что он мог воевать с поляками и немцами, но я совершенно не понимал, поэтому никак не мог этого принять, как это он мог бы сражаться с бойцами героической Советской Армией, победившей фашизм во всем мире?!

Мне пришлось познакомиться со всей информацией, которая хранилась в сознании этого человека. В ней рассказывалось о том, что в украинскую повстанческую армию он пришел добровольцем совсем еще молодым парубком молокососом, так и не окончив учебы в трехклассной сельской школе. Вскоре ему стукнет пятьдесят лет, а он все еще, как тот молодой парубок, с автоматом продолжает бегать по горным вершинам Карпат, скрываясь от кегебешников и эмведешников. По этой информации даже мне, простому советскому подростку, было не трудно догадаться о том, что этот человек и сейчас находится не в ладах с советской властью!

В этот момент к нам подошел Гельфанд, которому Алла Николаевна на ухо и приглушенным голосом начала рассказывать о случившемся. Я находился с ними почти рядом, чтобы своими близорукими глазами увидеть, как по мере ее рассказа менялось выражения лица директора нашей школы. Сначала оно выражало страх, затем в нем мелькнула какая-то надежда, которая вскоре снова сменилась страхом. Легкого касания сознания Гельфанда мне хватило на то, чтобы понять, что сейчас Гельфанд страшно боится и переживает за судьбу каждого из нас, а не одной только Люськи. Он боялся того, что эти лесные бандиты попытаются, скрывая свои следы, уничтожить всю нашу туристическую группу.

Я сначала не понял, что же Гельфанд конкретно имел в виду под словами "уничтожить всю нашу туристическую группу". Когда же догадался, что он полагает, что эти украинские бандиты попытаются нас убить, то тут же попытался доказать директору его неправоту в этом вопросе. До этого момента я уже выяснил, что встретившиеся с нами украинцы готовились к переходу нашей границы в Венгрию. Но натолкнулись на пограничный наряд, в перестрелке с которым один из них получил ранение в ногу. Сейчас они ищут убежище для того, что там переждать, когда раненый выздоровеет, чтобы затем снова попытаться перейти границу. Встреча с нами и для них оказалась полной неожиданностью, но их командир хорошо понимает, что туристов из Москвы трогать нельзя, во-первых, их слишком много, и во-вторых, убийство такого количества детей восстановит против них местное население, тогда уже никто им не станет помогать!

В одно мгновение я перелил эту информацию в сознание Гельфанда. Если бы не паническое поведение нашей Люськи, то они уже давно покинули бы это место, скрылись бы в лесу. Но сейчас их уход в лес задерживает раненый в ногу спутник, которого они не хотят и не могут бросить по непонятной мне причине.

Должен признаться, что меня сильно удивило то, как быстро соображает и начинает действовать наш руководитель похода, директор Гельфанд! Получив информацию о лесных бандитах и их командире, Гельфанд тотчас же в нее поверил, он даже не стал разыскивать ее источника, чтобы убедиться в ее достоверности. Он подошел к Алле Николаевне, склонился к ее уху и, чтобы никто из нас не слышал, тихо-тихо прошептал:

— Аллочка, обстоятельства складываться таким образом, что я должен с ними встретиться и переговорить! Мне нужно у них забрать Люсю Доброхотову!

— Женя, — ответила Алла Николаевна, я и не знал, что Гельфанда зовут Женей, — тебе не следует туда идти одному. Возьми с собой кого-нибудь из мальчишек! Да и Люську вам вдвоем будет легче нести!