Марк Аврелий

Дед, доброту и негневливость которого внук хвалил на склоне лет, — это Марк Анний Вер, трехкратный консул, префект Рима, занимавший эти должности как раз в 121 году, когда родился маленький Марк. Он первым из своего рода поселился в Риме, а, как считается, родился в городке Уккуби (ныне Эспаго) в Бетике, куда его семья переехала за несколько поколений до него. Это, несомненно, были италийские поселенцы — возможно, солдаты Сципиона Африканского, получившие земельный надел во II веке до н. э., — богатые хозяева, занимавшие все муниципальные должности. В то же самое время мы видим точно такие же семьи в соседнем городке Италика — на родине Траяна и Адриана. Эти семьи, по всей вероятности, смешивались с туземцами-иберами или с африканцами из Мавритании.

Взглянем еще назад и разглядим императорского прадеда из Уккуби, первого известного (только по имени) Анния Вера, назначенного римским сенатором в 69 году в числе многих, когда Веспасиан заново пополнял сенат, униженный и даже физически почти уничтоженный Нероном и его предшественниками, а также гражданскими войнами. Многие италийцы и провинциалы получили тогда награду за помощь, оказанную против несчастливых конкурентов начальнику восточных легионов, чрезвычайно одаренному выскочке, типичнейшему homo novus Флавию Веспасиану, который вместе с сыном Титом вновь привел к власти в Риме здравый смысл. В Курии этот Анний Вер не заседал, но его семье (как и семье Траяна) был открыт путь наверх. Испанский клан устремился в Город.

Анний Вер-сын был, несомненно, очень значительной персоной: ведь префектура Рима — весьма высокая должность со значительной судебной и административной властью над обширной территорией вокруг столицы, куда, между прочим, входило командование над городской милицией — соперницей преторианцев. Что касается третьего консульства, оно было совершенно исключительным отличием. В том, что этот человек был «изящен нравом и негневлив», мы не имеем оснований сомневаться: Марк Аврелий, росший под его кровлей с десяти до семнадцати лет, помнил его лучше, чем собственного отца, который умер в его раннем детстве и о котором он сохранил лишь смутное воспоминание («скромное, мужеское»). И других свидетельств об отце — третьем Аннии Вере — осталось немного. Мы знаем, что он скончался около 125 года, незадолго до тридцатилетия, в должности претора (это был этап сенаторской карьеры, предшествовавший консулату). Его смерть была очень серьезной неудачей для всего клана. И тогда Марк был тотчас усыновлен дедом по отцу, принял его имя и вместе с матерью поселился у него на Эсквилине.

Где он с родителями жил до тех пор и какое носил имя? Предание доносит, что сначала он звался Катилием Севером, как прадед по матери, в доме которого на холме Целий жили молодые супруги. Тут мы подходим к области, почти не поддающейся изучению: семейным отношениям в Риме, где смешивались уважение к традициям и корыстные расчеты, законный патриархат и фактический матриархат, наследственное право и многочисленные новые браки. Все это в одних случаях упрощалось, в других усложнялось принятой процедурой усыновления, после которого разом менялись все права, родовые связи и даже имя лица [12].

У матери Марка — простой и строгой нравом Домиции Луциллы — были могущественные, но отнюдь не блестящие предки. Ее отцом был некий Русон, консул и сын консула. В руках ее матери Домиции Луциллы I, или, как говорили, Старшей, вдруг оказалось сказочное наследство нечистого происхождения: в основном это было состояние Домиция Афра, крупного нимского адвоката, который при Тиберии, Клавдии и Нероне прославился тем, что затевал и чаще всего выигрывал процессы о конфискациях. Он играл роль «делатора», что буквально значит «доносчик», но должно переводиться как «общественный обвинитель». В римской системе правосудия должность прокурора была частной, и исполнявший ее гражданин в случае выигрыша процесса получал четверть состояния обвиненного. Если в иске ему отказывали, он подвергался штрафу. Эта практика была безнравственна не сама по себе, а вследствие злоупотреблений, когда правитель давал волю произволу. При Юлиях — Клавдиях, а потом при Домициане она была средством жестокого сведения счетов и циничного захвата чужих состояний.

Мы знаем из Плиния, что Домиций Афр довел до казни богача Тулла, присвоил его богатства, а двух его сыновей взял на свое содержание. Один из его братьев был незаконным или приемным отцом Домиции Луциллы Старшей, которая оказалась единственной наследницей проклятого семейства. Еще большее богатство, нажитое в основном на кирпичных заводах — ключевой промышленной отрасли в это время усиленного строительства, — сосредоточилось в руках ее дочери.