Марк Агриппа

Слухи о том, что Рим отправил ещё четыре легиона, вызвали настоящую панику в Александрии. После того, как Двадцать второй Дейотаров отступил из города к Мемфису, уводя римских граждан, иудеи устроили грекам кровавую баню. Из двух сотен тысяч, проживающих в Алексадрии, потомков победоносного войска Александра Великого, из города удалось бежать едва ли пятой части, да и то ограбленными до нитки. Измельчали эллины, резали их как курей. Но порадовались победители не долго, отбитая у неверных Александрия теперь была в блокаде со всех сторон, кроме Иудеи, а оттуда, кроме голодных банд, ждать было нечего, ни подкреплений, не продовольствия. Четыре легиона германских ветеранов — это повод делать ноги, начался второй исход из Египта. Вести о том, как казнили заговощиков в Риме были широко известны, газеты и сюда доходили, равнодушных не осталось, лучше сдохнуть в пустыне. Третий Киренаикский занял город без боя. Нет, не так, он зашёл в ПУСТОЙ город. И вот в порт пришли легионы, а вместе с легионами Царь Иудеи.

— Из парфянских земель их тоже давят, Фраат сильно злой. Если и побегут, то только в Аравию.

Свояк Марка Агриппы Павел Фабий Максим получил однозначный приказ — мятеж подавить, мятежников казнить, остальных иудеев поймать и продать в рабство. Всех поймать! До единого! От Аравии их надо отжать.

— Твои люди смогут собрать аравийских вождей на совет, Царь Иудеи? Нам надо согласовать действия.

— Смогут, но это не быстро, Легат.

Максим усмехнулся.

— Мы никуда не торопимся, Царь. Собирай вождей. И думай, где искать новых подданых.

Настроение у Друза было чудесное, Антония сообщила с утра, что снова беременна. Его ждали дела в Риме, подготовка к триумфу уже требовала личного внимания, но Агриппа просил его дождаться и объявить волю северным вождям. Антония беременна, вожди наконец приехали, что ещё нужно человеку для счастья.

— Все острова во внутреннем море должны принадлежать Риму. Мы можем их завоевать, но хотим получить в подарок. Всё, что вы не сможете вывезти с островов, будет справедливо оценено и оплачено. Мы надеемся, что вы правильно оцените этот жест дружбы и заключите с Римом вечный союз, который мы и скрепим, сразу после церемонии Триумфа, в здании римского Сената, перед Алтарём Победы. Мы планируем покорение Британии и вы сможете принять в этом участие.

Друз окинул взглядом сидящих напротив вождей, на их, заросших густой шерстью, хм, лицах было написано сомнение.

— А можете не принимать, это дело добровольное, сил у Рима достаточно. Мы знаем, что ваши земли богаты железом, и готовы платить за него хорошую цену. Золотом, серебром, или товаром, отправляйте торговцев в устье Одера, их там ждут. Я всё сказал, вожди, надеюсь увидеться с вами в Риме.

Среди прибывших вождей самым сильным и авторитетным считался вождь данов, Друз уставился на него не моргая в ожидании ответа. Давай, как там тебя, бла-бла-рих, скажи, что недоволен. Тот опустил глаза.

— Какие у нас гарантии?

Друза это развеселило.

— А какие у тебя сейчас? Твои гарантии — полезность Риму, вождь. Уважаемый Марк Випсаний Агриппа просил меня с вами переговорить лично. Он считает вас полезными.

Лукавый взгляд Друза выдавал его сомнения в оценке Агриппы, и вождь данов стушевался.

— Мы неприменно прибудем в Рим на твой триумф, Император Друз Германик, такое приглашение — большая честь для нас.

Ответил он за всех. Вожди кивнули.

Вигитор прощался с сыном, тот оставался в свите Друза. Сын вождя маркоманнов решил делать карьеру в римской армии.

— Я тебя не осуждаю, Маробод. Тебя ведут боги, и не мне с ними спорить. Один раз ты уже спас всех нас, теперь твоя задача помочь всем нам тоже стать ромеями. Всему нашему народу. Это лучше сделать самим и добровольно, обсуди это с Марком Агриппой.

— Но мой император Друз Германик, после триумфа, будет главным в Риме, я могу обсудить это прямо с ним.

Молод ещё сын. Ничего, это временно.

— Уверен, с этим разговором он сам тебя отправит к Агриппе. В любом случае, мы будем участвовать в британском походе. Из наших воинов ромеи могут сформировать целый легион, вряд ли он им будет лишним.

— А эти?

Маробод чуть кивнул головой в сторону северных вождей.

— Эти тоже будут участвовать. Но мы ПЕРВЫЕ. Я доволен тобой, сын.

На тибрском острове царил переполох, большая часть его населения готовилось к переезду в далёкую и холодную Германию.

— Нет, Гигин, это вопрос решённый. Кроме тебя никто не сможет организовать работу Университета. Я тебе обещаю, что буду навещать по возможности.

Публий Корнелий Вар не ожидал такой настойчивости от своего заместителя по научной работе. Тот рвался вместе с ним, и не хотел слушать никаких доводов. Так и сказал — хоть на луну. Он ходил за Варом и тянул из него нервы, один и тот же разговор повторялся почти слово в слово уже третий раз. Но Университет нужен был в Риме, в Германии учить пока некого.

— К тому же, почта теперь доходит всего за две недели. Пожалей меня, Гигин. Я больше не могу слышать твои стоны.