Мапингуари – демон сельвы

Я разулся, прошел в зал, где за столом, в кресле у аквариума сидел Глеб. Квартирка у брата была большая, трехкомнатная, да еще и с кухней на пятнадцать квадратов. Глеб рассуждал так: если есть деньги, то их надо вкладывать в недвижимость. Может случиться инфляция, нефть подешевеет, кризис какой-нибудь, а жилье будет дорогим всегда. Потому что жилье, как хлеб и гробы, это неизменный атрибут нашей жизни. В чем-то я его понимал. Мы родились и выросли в небогатой семье. Глеб с родителями несколько лет вообще прожил в коммуналке и хорошо запомнил широкие темные коридоры, крохотную кухоньку, заставленную шкафами, плитами и раковинами, шумных соседей и особенно, с его слов, тонкую полоску желтого света, которая каждую ночь прокрадывалась сквозь щель в фанерной стене, отделяющей их комнату от комнаты дяди Егора. Потом нашим родителям дали однушку на краю Москвы, и жили, в общем-то, не бедно, но не сильно-то и выделялись. Мне уже довелось учиться в школе, где богатые дети сильно отличались от небогатых, где по наличию хорошего телефона или дорогой одежды можно было легко определить, кто, как и чем в семье зарабатывает. Два скромных инженера с завода не могли позволить купить своим детям дорогую игровую приставку, когда на них пошла дикая мода, но зато самостоятельно собрали чуть ли не на коленке цветной телевизор, который стоял на кухне и показывал множество зарубежных каналов.

Одним словом, Глеб, как большинство россиян, стремился к роскоши и богатству, но в силу ума не переусердствовал и имел нормальный вкус, на дорогие вещи не бросался, деньгами не сорил. Разве что подумывал купить еще одну квартиру, детям.

– А, Фил, вот и ты! – приветствовал Глеб, поднимаясь из кресла.

Мой брат в сорок один с хвостиком выглядел довольно свежо и молодо. Разве что на макушке начала образовываться небольшая плешь, или, как сам Глеб ее называл, – «озеро в лесу».

– Несу горячее! – предупредила из коридора Юля.

Стол был уже накрыт. Блестели столовые приборы, стоял фарфоровый чайничек, из которого вился струйкой дымок, из корзинки выглядывали спелыми красными боками яблоки, а еще бананы, киви, мандарины (летом-то?). Отдельно в вазочке лежали конфеты. А еще я увидел тарелку с салатом, дольки хлеба, графинчик с коньяком (Глеб предпочитал хороший дорогой коньяк, по рюмке в день, для здоровья), блюдечко с селедкой в масле и, как и в любой уважающей себя семье, еще одно блюдечко с нарезанной дольками редькой.

Глеб виновато развел руками, шепнул:

– Ты так редко забегаешь, что Юля тут подготовилась, как на праздник. Будто президента в гости ждем.

Мне стало даже как-то неловко. Я шепнул в ответ:

– А просто чаю с конфетами можно?

– Хрен тебе. Обидится. Там картофель с соусом, курица в духовке и яблочный пирог на десерт. Не отвертишься. Она же любит готовить, а поводов мало… Так что терпи!

Ну а что оставалось делать?

– И вообще, – продолжал шептать Глеб, делая таинственные глаза. – Твоя задача сейчас во всем со мной соглашаться.

– Что?

– Все, что скажу, – это правда для Юльки. Только соглашайся и ничему не удивляйся, идет?

Я удивленно кивнул. Никогда не замечал за Глебом способности к конспирации.

Мальчишки с собакой крутились под ногами. За десять следующих минут я выслушал множество историй о школе, улице, драках, планах на жизнь, о том, кто в кого влюблен, кто с кем не дружит, какой папа молодец и какая мама умница, о домашних заданиях, литературе, математике, новом фильме о трансформерах и старом мультфильме про Звездные войны – в общем, все то, что можно услышать от двух шумных и болтливых детей.

Юля тем временем сменила халат на легкое платье, сняла с головы полотенце и расчесала длинные золотистые волосы.

– А ты почему все время один приходишь? – спросила она, занося в зал блюдо с ароматно пахнущим мясом. – Пора бы уже кого найти. Вроде парень без вредных привычек, симпатичный. Не такой, конечно, как брат…

Я неопределенно пожал плечами:

– Да, так, пока все сложно…