Маоисты в Индии. Сборник переводов о движении наксалитов

Как мы теперь знаем, это была не просто локальная операция какой-нибудь второстепенной шайки. Вопреки демагогии в прессе, Салва Джудум являлась объединенной операцией правительства штата Чхаттисгарх и партии Конгресса, которая была у власти в Центре. Ей не позволили бы просто так провалиться. Тем более, что все эти МД продолжали ждать своего часа, как полные надежд женихи и невесты, истомившиеся на брачном рынке. Правительство находилось под чудовищным давлением, от него требовался новый план. И оно разродилось операцией «Зелёная охота». Теперь бывшие салва-джудумовские ОП называются койа-командос. Правительство пустило в ход Вооружённые силы Чхаттисгарха (ВСЧ), Центральные резервные полицейские силы (ЦРПС), Пограничные силы безопасности (ПСБ), Индо-Тибетскую пограничную полицию (ИТПП), Центральные силы промышленной безопасности (ЦСПБ), «Борзых», «Скорпионов», «Кобр». И одобрило политику, которая получила нежное название «завоевание сердец и умов», сокращенно WHAM 23.

Важные войны часто ведутся в самых невероятных местах. Капитализм и свободный рынок победили советский коммунизм в промозглых горах Афганистана. Здесь, в лесах Дантевады, ведётся яростное сражение за душу Индии. Уже много говорилось об углубляющемся кризисе индийской демократии и о тайных соглашениях между крупными корпорациями, основными политическими партиями и силовыми ведомствами. Если кто-то хочет устроить быструю выборочную проверку ситуации — то лучше всего отправиться в Дантеваду.

В предварительном сообщении Государственного аграрного отчета и Незаконченного проекта Земельной Реформы (Том 1) говорилось, что первыми финансистами Салва Джудума стали стальные концерны «Тата-Стил» и «Эссар-Стил». Поскольку речь шла о правительственном отчёте, то публикации в прессе об этом вызвали настоящую бурю. (Из окончательного варианта отчёта упоминание этого факта исчезло. Была ли это простая ошибка — или по чьему-то плечу побарабанила нежная корпоративная стальная рука?)

12 октября 2009 года обязательные публичные слушания, связанные со сталеплавильным заводом «Тата-Стил», которые должны были проводиться в Лохандигуде, куда могли бы явиться местные жители, в действительности состоялись за много миль оттуда, в небольшом зале коллектората в Джагдалпуре, оцепленного внушительной охраной. В правительственных джипах, под охраной конвоя, туда привезли 50 специально нанятых адиваси. После собрания областной чиновник коллектората поблагодарил «жителей Лохандигуды» за сотрудничество. Местные газеты доложили об этой лжи, хотя прекрасно знали правду. (Посыпались рекламные предложения.) Несмотря на возражения деревенских жителей, началось приобретение земель для проекта.

Маоисты — не единственные, кто хочет свергнуть индийское государство. Его уже не раз свергал индуистский фундаментализм и экономический тоталитаризм.

Лохандигуда, расположенная в пяти часах езды от Дантевады, никогда раньше не входила в наксалитскую зону. Но теперь входит. Товарищ Джоори, сидевшая рядом со мной, когда я ела муравьиное чатни, работает как раз в тех местах. По ее словам, они решили войти в те края после того, как на стенах деревенских домов стали появляться надписи: «Naxali aao, hamein bachao!» («Наксалиты, приходите, спасите нас!») Несколько месяцев назад на рынке застрелили Вималя Мешрама, председателя местного панчаята. «Он был человеком Таты,— говорит Джоори.— Заставлял людей отдавать землю и принимать компенсацию. Хорошо, что с ним покончили. Мы тоже потеряли товарища. Его застрелили. Хочешь ещё чаполи?» Ей всего 20 лет. «Мы не пустим туда татовцев. Люди не хотят, чтобы они приходили». Джоори не состоит в НОПА. Она состоит в Четна Натья Манч (ЧНМ), культурном крыле партии. Она поёт. Пишет песни. Она из Абуджхмада. (Она замужем за товарищем Мадхавом. Она влюбилась в его пение, когда он приехал в её деревню с труппой ЧНМ.)

Тут я чувствую, что необходимо что-то сказать. Сказать о тщетности насилия, о неприемлемости скорых расправ. Но что я могу им посоветовать? Может, обратиться в суд? Устроить дхарну 24 у Джантар-Мантара 25 в Нью-Дели? Или демонстрацию? Или посменную голодную забастовку? Всё это звучит смешно. Сторонников новой экономической политики — тем, кто с такой лёгкостью говорит: «Альтернативы нет»,— следует попросить изобрести какую-нибудь альтернативную политику со-противления. Совсем особенную — специально для этих людей, специально для этого леса. Здесь. Сейчас. За какую партию им голосовать? В какое демократическое учреждение в этой стране им обращаться? В какую только дверь не стучались представители Нармада Бачао Андолан в течение долгих лет борьбы против строительства больших плотин на Нармаде?