Читаем Мао Цзэдун полностью

Этому хрупкому на вид юноше в больших круглых очках, типичному рафинированному интеллигенту, суждено будет в конце 20-х годов сыграть выдающуюся роль в КПК: именно на его плечи ляжет тяжелая задача выведения партии из глубочайшего кризиса, спровоцированного будущей ошибочной политикой Москвы в едином фронте. Тогда же, на гоминьдановском съезде, в свои двадцать четыре года, он только начинал завоевывать уважение китайской общественности. Его успеху во многом способствовало то обстоятельство, что к нему с особым доверием относились в аппарате ИККИ. Более двух лет (с января 1921-го по весну 1922-го) Цюй работал в Москве корреспондентом популярной пекинской газеты «Чэньбао» («Утро»). Как репортер он присутствовал даже на III Всемирном конгрессе Коминтерна в июне — июле 1921 года. На юркого молодого китайца, хорошо знавшего русский и обожавшего Горького и Толстого, обратили внимание коминтерновские работники, прозвавшие его Страхов («Цюй» в переводе означает «страх»). Весной 1922 года в Москве он вступил в КПК, а осенью получил партийное задание помочь Чэнь Дусю и Лю Жэньцзину в их работе в качестве делегатов IV коминтерновского конгресса. Вождю китайской компартии он понравился, а потому вскоре после его возвращения в Китай весной 1923 года Цюй был избран делегатом на III съезд партии. Затем получил должность главного редактора «Синь циннянь» и вновь образованного партийного органа, журнала «Цяньфэн» («Авангард»). Летом 1923 года он, кроме того, наряду с Чжан Тайлэем выполнял обязанности секретаря Маринга143. Когда же в конце августа 1923 года в Китай приехал Михаил Бородин, Цюй стал одним из его переводчиков и помощников[17].

Образование единого фронта на основе вступления коммунистов в Гоминьдан стало важнейшим итогом работы I общекитайского съезда Гоминьдана, принявшего по этому поводу манифест. Многие коммунисты, в том числе Мао, были крайне удовлетворены его итогами: ими по-прежнему двигал мощный заряд энергии, получаемой в результате успешного развития единого фронта. Сомнения же, то и дело возникавшие, снимал Бородин, который с не меньшей настойчивостью, чем Маринг, «разъяснял» китайским товарищам, что «создание гоминьдановских организаций, притом массовых и во что бы то ни стало, — есть главная задача коммунистов»144.

Воспринимать его указания помогали советские деньги, которые текли в КПК все более широким потоком. Уступив нажиму Кремля еще во время совещания на озере Сиху, китайские коммунисты быстро освоились. Неравноправные взаимоотношения с Москвой они приняли как реальность и теперь во всем, что касалось финансовой стороны их связи со штаб-квартирой мирового коммунистического движения, проявляли большую активность. Урок цинизма, преподанный им Марингом, не пропал даром. Если в конце июня 1922 года Чэнь Дусю в письме Войтинскому деликатно извинялся за то, что КПК приходилось висеть на шее Коминтерна, выражая надежду, что «в следующем году (1923-м) КПК сможет сама себя обеспечить»145, то после Сиху от китайских коммунистов, требующих все больше денег, советским и коминтерновским работникам отбоя не было. И это немудрено. Ведь, по данным Маринга, членские взносы платила в лучшем случае одна десятая членов партии, в то время как большинство коммунистов нигде, кроме КПК, не работали146.

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии