Манускрипт всевластия

— Короче: я буду признательна за все, что можно сделать для освобождения некоторого числа мест в Верхнем зале.

Под неотступным взглядом Мириам я вернулась на свое место, а в конце крайне непродуктивного рабочего дня тихо выругалась и собрала вещи.

На следующее утро в Бодли стало куда свободнее. Что-то строчившая Мириам на меня даже и не взглянула. Клермонта по-прежнему не было, но все иные, соблюдая его невысказанные правила, держались подальше от Селден-Энда. Джиллиан со своими папирусами, обе сестрицы и несколько демонов сидели в средневековом крыле. Все они, за исключением Джиллиан, работавшей по-настоящему, старательно имитировали рабочий процесс. Заглянув в Верхний читальный зал после утреннего чая, я увидела всего нескольких представителей чуждых видов, в том числе музыкального любителя кофе. Он сделал мне ручкой и подмигнул.

На этот раз я поработала плодотворно, хотя вчерашнее отставание все же не наверстала. Начала я с самого заковыристого, то есть с алхимических стихотворений. Одно из них приписывалось Мариам, сестре Моисея. «Коль три часа задаче посвятишь, Все три в единый сплав соединишь». Смысл оставался тайным, хотя речь скорее всего шла о химической комбинации серебра, золота и ртути. Не мог бы Крис поставить эксперимент, описанный здесь? Я набросала несколько возможных его вариантов.

Следующий стих, анонимный, назывался «Тройственное пламя Софии». Вчера я видела иллюстрацию алхимической горы, изрытой ходами, где множество народу добывало драгоценные металлы и камни. Сходство ее с образами этого стихотворения бросалось в глаза:

Нашли два камня в недрах в давни годы.
Предивные создания Природы.
Познав их цену, силу, вес, объем,
Заставь бродить их вкупе с серебром
Иль золотом — за твой усердный труд
Они тебе сторицей воздадут.

Я подавила стон — мое исследование усложнялось по экспоненте. Помимо связи науки с изобразительным искусством, намечалась связь упомянутого искусства с поэзией.

— Трудно, должно быть, сосредоточиться, когда вампиры с тебя глаз не сводят.

Рядом, вперив в меня недобрый ореховый взор, стояла Джиллиан Чемберлен.

— Чего тебе, Джиллиан?

— Да так, пообщаться. Мы ведь сестры, не забыла? — Ее блестящие черные волосы спускались на шею чуть выше воротника. Гладкие какие — сразу видно, что у нее проблем со статическим электричеством нет. Она-то периодически избавляется от лишней энергии. Меня пробрала легкая дрожь.

— У меня нет сестер, Джиллиан. Я единственный ребенок в семье.

— Оно и к лучшему. С твоей семьей и так было немало хлопот. Вспомни, что случилось в Сейлеме — а все из-за Бриджит Бишоп.

Ну вот, снова-здорово. Я закрыла книгу, которую читала. Бишопы, как всегда — первостепенная тема.

— О чем ты говоришь, Джиллиан? Бриджит Бишоп осудили за колдовство и казнили. Не она начинала охоту на ведьм — она была жертвой, как и все остальные. Тебе это известно точно так же, как другим чародеям в этой библиотеке.

— Бриджит Бишоп обратила на себя внимание человеческих масс — сначала своими куклами, потом вызывающей одеждой и аморальным образом жизни. Без нее истерия не вспыхнула бы.

— Она была признана невиновной, — ощетинилась я.

— Да, в 1680-м — только в это никто не поверил. Особенно когда в стене ее подвала нашли безголовых, проткнутых булавками кукол. А после Бриджит не сделала ничего, чтобы помочь другим ведьмам, попавшим под подозрение. Такая вот независимая. — Джиллиан понизила голос. — Прямо как твоя мать.

— Прекрати, Джиллиан. — Воздух вокруг нас сделался неестественно холодным и чистым.

— Твои родители задирали нос, как и ты. Думали, что поддержка кембриджской общины им ни к чему. За что и поплатились, не так ли?

Я зажмурилась, но образ, который я пыталась забыть всю свою жизнь, никуда не делся. Изувеченные, окровавленные тела отца и матери, лежащие в меловом кругу где-то в Нигерии. Тетя ничего не хотела рассказывать, и я пошла в городскую библиотеку, где впервые увидела эту фотографию и броский заголовок над ней. После этого меня много лет преследовали кошмары.

— Кембриджская община не предотвратила бы их смерть. Их убили страшные люди на другом континенте. — Я вцепилась в подлокотники своего стула, надеясь, что Джиллиан не заметит, как побелели мои костяшки.

— Это были не люди, Диана, — с неприятным смешком сказала она. — Иначе их давно бы поймали. — Она нагнулась, приблизив свое лицо к моему. — Мы долго расследовали то, что Ребекка Бишоп и Стивен Проктор скрывали от других чародеев. Жаль, что они погибли, но их смерть была неизбежна. Мы даже представить себе не могли, какой силой обладал твой отец.

— Не смей говорить о моих родителях так, будто они твои. Их убили люди. — В моих ушах стоял рев, холод вокруг усиливался.

— Уверена? — Шепот Джиллиан подбавил холода в мои кости. — Ты же ведьма — ты знала бы, если б я тебе солгала.