Манускрипт ms 408

— Нет. Следовало бы даже защищать ее, чтобы она никогда не была прочитана. По крайней мере, не в нашу эпоху. Однако людское любопытство и желание нарушать запреты безграничны. Следовательно, возникла бы необходимость в объединении людей, с тем, чтобы скрыть это произведение от любопытных глаз.

После этой фразы режиссер сообщил Томасу о звонке телезрителя.

— Здравствуйте, это Уильям Томассон из Ричмонда. — Я слежу за передачей с самого начала и нахожу странным, что бывший профессор философии просит отказаться от истинного знания и советует спрятать единственную книгу, которая могла бы к нему привести…

— Вероятно, это было бы необходимо ради блага человечества, — ответил ведущий, пристально глядя в камеру. — Вспомните миф о Прометее. Все знают историю этого титана, который украл небесный огонь, чтобы передать его людям, за что по приговору Зевса был прикован к скале на Кавказе, куда каждый день прилетал орел клевать его печень. Однако менее известный эпизод мифологии сообщает нам, что когда-то люди могли предвидеть будущее так же естественно, как если бы вспоминали о прошлом. Время не было для них тайной, так же как и будущее мира или день и обстоятельства их собственной смерти. Но это огромное знание, вместо того, чтобы делать людей счастливыми, погружало их в глубокое отчаяние. Тогда Прометей решил спасти человечество, отняв у людей способность понимать Время. Лишив их большей части Знаний, он дал им основание надеяться и продолжать жить.

Рассуждая, Томас Харви встал, пересек студию и направился к столу, на котором лежала книга. Прежде чем он взял ее в руки, одна из камер крупным планом сняла обложку издания. Телезрители смогли прочитать имя автора и название:

Эсхил

«Прометей прикованный»

Ведущий взял книгу в руки, открыл ее и в полной тишине прочел отрывок. В это время на экране появились титры финальной заставки. Затем, повернувшись к камере, он медленно произнес:

— Увидимся на следующей неделе в новом выпуске «Средоточия мудрости». Когда выключите телевизор, займитесь чтением этой книги. Древние могут многому нас научить.

После того как ведущий произнес последнюю фразу, режиссер передачи дал команду увеличить громкость музыки и попросил передвижную камеру крупным планом снять страницы, которые читал Томас Харви. До конца передачи диалог оставался на экране…

Прометей: Я племя смертное
От гибели в Аиде самовольно спас.
Еще у смертных отнял дар предвиденья.
Хор: Благодеянье это, и немалое.[34]

Немного погодя, в то время как студия пустела, техник принес ведущему телефон. Томас взял трубку и тут же узнал голос Маркуса Коллерона:

— Итак, по вашему мнению, именно чтение манускрипта заставило Марка Уолтема, Говарда А. Дюррана и других людей до них потерять рассудок?

— Да, это может показаться невероятным, но его записи открыли им истину, которую их сознание не было готово принять!

— А Кружок Прометея, защищая секрет ms 408, всего лишь стремится защитить человечество…

— Да, я пришел именно к такому выводу.

— В таком случае мы непременно должны разыскать Эдипа, прежде чем он даст прочитать книгу кому-нибудь еще.

— Если мы знаем, как и почему он действует, нам остается лишь выяснить, кто он такой.

— Возможно, все не так просто. По мере того как продвигается расследование, я становлюсь все менее уверен в причинах его поступков.

— Вы сомневаетесь в том, что Эдип устраняет тех, кто слишком близко подбирается к разгадке манускрипта?

— Нет, конечно, однако, несомненно, есть что-то еще.

— У вас есть соображения?

— Да, но я предпочитаю не говорить об этом по телефону. Я должен заехать домой, чтобы забрать результаты анализа порошка, обнаруженного на прошлой неделе на стеллаже библиотеки Говарда А. Дюррана. Лаборант выслал мне их по факсу, думая, что я нахожусь дома. Я живу в Сент-Джорджес на Статен-Айленд, поедемте со мной, поговорим обо всем по дороге.

18

Проехав финансовый квартал, Маркус припарковал машину на южной окраине Манхэттена, совсем рядом с Бетери-Парк. Несколько минут спустя он в сопровождении Томаса Харви поднялся на борт парома, который курсировал к Статен-Айленд.

— Останемся на палубе, — предложил инспектор. — Мы проработали сутки напролет. Свежий воздух пойдет нам на пользу.

Томас застегнул пальто и прислонился к бортику. Перед его глазами пенящиеся водовороты бороздили водную гладь позади парома. Симметричные сероватые портовые сооружения медленно исчезали из виду. В то время как оранжевый корпус парома входил в Нью-Йоркский залив, утонувший в молочно-белом тумане, вертикальные линии Нижнего Манхэттена, выстроенного из камня, стали и стекла, образовывали теперь лишь темное пятно, едва видневшееся на горизонте.

— Что вы узнали об Эдипе, Маркус?