Мануловы сказки

— Да нет, тогда теряется весь смысл, — категорично сказал бывший комиссар. — Труп поверженного врага наоборот полезней выставить на всеобщее обозрение для устрашения сомневающихся. А какой смысл казнить и прятать? И приказать каждый год Совету на него смотреть? Уж в СНС-то точно собрались люди, абсолютно лояльные режиму, которых не надо запугивать наказанием за измену республике.

Раскун первый рассмеялся над своей шуткой.

Невольно улыбнулся и я. А ведь в его словах определенный смысл.

В любом случае теперь мы имеем возможность поговорить с высшей властью республики частным порядком, тет-а-тет, как говорят французы.

— И начитанные манулы так говорят, — ввернул внутренний голос.

Я бы удивился, если бы он промолчал.

А есть там Морозка, нет там ее, жива она или нет — вскрытие покажет.

Раскун спросил меня о сегодняшней дате, чтобы прикинуть — успеваем мы добраться до Морозки раньше Совета или нет. Ведь предстояло пересечь огромное расстояние, причем по территории потенциального противника. И это, если не брать в расчет время на подготовку операции!

Министр внутренних дел оказался прав — мы успели занять объект до прибытия Совета. Наших грузовые летучки ("летающие крепости" без бомбовой нагрузки) доставили в окрестности объекта "М" штурмовой отряд имперского спецназа, две роты "Манульего батальона" и меня с Раскуном и Традорном.

Роланой и Ресеем единогласно (их даже исключили из голосования) решили не рисковать.

Такая грандиозная по масштабу операция, как скрытная переброска большой группы войск через чужую страну, требовала точной координации действий и немалых ресурсов. Во-первых, экспроприировали шесть эскадрилий бомбардировщиков у нашей армии для перевозки такого количества людей, во-вторых, всю агентурную сеть в соседней области задействовали только на обеспечение этой операции.

Пришлось мне вспомнить фильмы о партизанах времен Великой Отечественной войны: наши доблестные разведчики оборудовали на "вражеской" территории несколько баз с аэродромами. Все-таки летучка — это не самолет. По скорости она больше напоминает автомобиль. Так что путешествие на границу Северной области и Зарундии заняло несколько дней. Мы высаживались на очередной базе и отдыхали на территории республики.

Хорошо когда нет радаров и противовоздушной обороны. Но элементарные меры предосторожности мы все-таки принимали — в воздухе приходилось рассредоточиваться и облетать стороной населенные пункты. Даже для неискушенного крестьянина несколько обычных летучек, соединенных вместе, нагруженных людьми и оружием (все-таки летучка идет недостаточно высоко, чтобы стать незаметной с земли), выглядела весьма необычно. А стать источником сплетен и, как следствие, объектом интереса местного КОС нам совершенно не улыбалось. Так что собирались на очередной базе мы уже затемно.

За два дня до ежегодного появления СНС наша маленькая армия собралась в паре километров от объекта "М" и заняла на всякий случай круговую оборону, а мы с "силовиками" устроили военный совет — обсуждали штурма в центре этого круга. Традорн предложил не мудрствовать и взять объект открытым лобовым ударом, благо сил у нас хватало с избытком. Все-таки Главком до конца не принял душой тактику спецназа и тайному нападению предпочитал открытую атаку по всему фронту. Раскун яростно сопротивлялся такому решению, мотивируя свою позицию тем, что мы можем повредить сам объект охраны — Морозку. Потери ни с нашей, ни со стороны противника его не интересовали, им двигали совершено другие побуждения, сугубо деловые. Своих предложений он не озвучил. В итоге решающее слово оставалось за мной…

Над объектом "М" спускался вечер. Самый главный секрет республики снаружи выглядел одноэтажным зданием (бункером?), сложенным из грубо обработанных каменных блоков, щели между которыми заделаны каким-то местным цементом. "Не лень же им было тащить в центр чащобы столько камней и раствора", — подумалось мне. Плоская бревенчатая крыша укрывала домик от дождей и мелких снегопадов. Рядом находилась деревянная казарма в два этажа, где и проживали бойцы КОС. Караульные у входа в оба строения — вот и вся охрана. Глухой лесной массив, на многие километры окружающий поляну с режимным объектом, расслабляет: часовые несут службу вяло, сержант вместо ежечасного обхода постов ловит последние лучи на крыше казармы, время от времени поднимает голову, "проверяя" посты. Рядовые на телодвижения начальника караула реагируют слабо — их лица так и не принимают осмысленного выражения. Тишина, лень, вечерняя прохлада… и такая служба из месяца в месяц — меняется только погода.