Манул

Лан предвкушающе облизнулся, опустившись на лапы, выпустив свои когти. Казалось, каждая мышца его тела пела, и девушка была уверенна, что он не пощадит Мая.

— Лан, не убивай его, слышишь? — закричала Солоха. Огромная волчья туша дрогнула, словно бы даже уменьшилась в размерах. — Просто слови его. Лекарство должно скоро подействовать!

Пока Лан боролся со своей внутренней кровожадностью, Адин искал свой меч, а Солоха внутренне молилась, манул напал. Он накинулся сверху на массивную волчью шкуру, крепко вцепившись пальцами в холку и впившись клыками в горло противника.

— Нечистый меня раздери, что это с ним?! — подбежав к Солохе, недоуменно просипел Адин. На его шее явственно алел отпечаток когтистой лапы оборотня. Парень всеми силами пытался удержать в дрожащих руках свой меч.

— Он бредит, разве не видишь? — закричала побелевшая Солоха в ответ. Она не могла отвести взгляда от битвы двух оборотней, молясь всем известным ей богам, чтобы Лан в приступе гнева просто не разорвал манула на части, и чтобы лекарство подействовало поскорее, усмирив Мая.

Лан стоически терпел, очень аккуратно скинув с себя кошака. Хлеставшая из прокушенной шеи яркая кровь заставляла зверя внутри него негодовать от боли и злости. И если бы не та просьба хозяйки, он бы не стерпел — убил бы этого оборотня одним ударом. Сейчас же приходилось сдерживаться, терпеть боль ради хозяйки. Но в будущем Лан смиренно надеялся на справедливое возмездие. Хозяйка-то не всегда будет рядом с этим оборотнем.

— Опять убегаешь, да, Самаель? Где твой знаменитый клеймор, которым ты обезглавил сотню демонов? — зло шипел оборотень, подобно угрю, выловленному из реки пытаясь вылезти из-под мощной волчьей лапы, намертво пригвоздившей тело кошака к земле. — Опять используешь кого-то?! Какой же ты после этого глава цеха, а? Если даже убить меня поручаешь жалкому оборотню!

— Май, прекрати! — Солоха не могла больше терпеть. В ее глазах блеснули первые слезы. Стоять и смотреть на мучения своего спутника оказалось выше ее душевных сил. — Это не Самаель. Уж не знаю, кого ты так ненавидишь, но это Адин, один из наймитов Добрика. Приди же в себя, прошу!

— А вот и ты, предательница, — слова Солохи бредивший манул решил пропустить мимо ушей. На этот раз обращался он именно к ней, заставив девушку дрогнуть. — Продажная сучка, сколько тебе заплатили, за то, чтобы ты сделала это? — манул опять попытался высвободиться, зло захрипев. Вовкулака безо всякой жалости вдавил тело оппонента еще сильнее. Хруст костей сбрендившего смог услышать даже Адин.

— А ведь он тебя любил, — после небольшой паузы продолжил манул, устало. — Маму так не любил как тебя! Жалкие вы твари, люди! За деньги готовы подставить, кого угодно, убить, кого попросят! Как же я вас ненавижу! Иди сюда, Самаель, и сразись со мной по честному! Хотя бы раз убей оборотня не хитростью, а собственным мечом в схватке!

Манул свирепо блеснул глазами, схватившись лапами за волчью ногу. В тот же миг тело оборотня накрыл очередной спазм, буквально вывернув наизнанку кишечник Мая.

— Неужели, получилось, — прошептала Солоха, на подрагивающих ногах подходя к затихающему оборотню. Предусмотрительный вовкулака поспешил убрать свою лапу и отскочить к выходу.

Тем временем шрам на спине оборотня начал розоветь, дыхание выровнялось, давление в крови опускаться, разглаживая мышечные волокна. Притихший Май моментально отключился, тихонько посапывая.

— И, что это было? — икая, подал голос Адин, рискнув аккуратно приблизившись к Маю. Оборотень стремительно шел на поправку. Его уши и хвост начали понемногу растворяться, полностью исчезнув с первыми лучами солнца, проникшего сквозь полы шатра. Кожа приобрела естественный, бледно-розовый оттенок, когти втянулись, а черты лица разгладились. От устрашающего шрама остался лишь небольшой яркий росчерк, да и тот стремительно исчезал. После снятия проклятия организм оборотня спешно затягивал раны.

— Не знаю… — ответила ему Солоха, обведя взглядом внутренне убранство шатра. Обстановка сейчас больше смахивала на большое кровавое побоище, и девушка отлично понимала, что возвратившись поутру в лагерь Сураон точно не погладит их по головке за такой разгром. — Некогда нам сейчас раздумывать над этим. Приберем тут.

Варвар согласно кивнул, помогая девушке уложить тело спящего обратно на лежанку. Лан же, убедившись, что опасность для хозяйки миновала, поспешил убежать прочь из лагеря варваров. Только чья-то одежка, валявшаяся у входа, свидетельствовала о том, что вовкулака тут все-таки был.

* * *

Солнце было в самом зените, нестерпимо подпаляя неприкрытые макушки наймитов, купца, Солохи и оборотня. Последний страдал больше всех, будучи необыкновенно тихим и задумчивым. Даже Добрик удивился произошедшим изменениям, задумчиво косясь на своего охранника, но встречая его решительный неприязненный взгляд, лишь рассеянно пожимал плечами, не рискуя лезть на рожон.