Маннергейм

А в это время каждый день с фронтов Русско-японской войны шли тревожные и часто непонятные сообщения. Мало кто знал, что там конкретно происходит.

В сложившейся ситуации был только один выход — уйти добровольцем на фронт. Видимо, это поняла и Шувалова, когда, отказавшись поехать на Украину, где открывался памятник ее мужу, она, срочно возглавив походный лазарет, уезжает во Владивосток.

Перед отъездом Густава в Маньчжурию состоялся его большой и серьезный разговор с Брусиловым. Генерал сначала стал отговаривать барона от поездки на фронт, но потом, видя его упорство, подарил свою фотографию с дарственной надписью и, согласившись с «патриотическим» желанием Густава, обещал ходатайствовать о включении Маннергейма в 52-й драгунский Нежинский полк.

Передав учебный эскадрон подполковнику Лишину, ротмистр Маннергейм уехал в Финляндию, чтобы попрощаться с родственниками. 25 октября 1904 года он вернулся в Петербург и начал готовиться к поездке в Маньчжурию. В эти дни он писал родным: «Я могу считать себя более чем хорошо снаряженным для ведения тяжелой зимней войны». Шведская обувь была удобна. Зимнее обмундирование, включая полушубки, подготовил магазин Норденштрема. По эскизам Густава была изменена форма воротника, карманов и рукавов шинели. Впоследствии, хорошо зная основы моделирования военной одежды, фельдмаршал Маннергейм ввел в финской армии русский стиль обмундирования. Густав по совету друзей приобрел револьвер системы «наган», самое надежное личное оружие того времени. Денщик закупил большой запас продовольствия, необходимый в дороге и на фронте. Особенно тщательно выбирались мясные консервы, которые в Маньчжурии из-за долгого хранения могли стать смертельно опасными.

Полковник Гойнинген-Гюне и его жена два дня помогали Густаву упаковывать его поклажу. Помимо трех больших дорожных чемоданов еще было 90 килограммов багажа и около 160 килограммов вещей, предназначенных для разных лиц в Харбине и Мукдене. На фронт Маннергейм взял трех лошадей, среди которых был гнедой жеребец Талисман, рожденный в 1898 году. Он обладал прекрасной реакцией и большой стартовой скоростью бега, что очень важно в условиях скоротечного кавалерийского боя.

Чтобы покрыть огромные расходы, связанные с поездкой в Маньчжурию, Густав получил большую ссуду под два страховых полиса.

С помощью своего знакомого инспектора императорских поездов Василия Копыткина Густав быстро решил вопрос с отправкой своих лошадей в Харбин, которых сопровождал денщик. Однако узнать, когда они будут там, не мог даже Копыткин.

После прощальных визитов, получив Высочайший приказ от 7 октября 1904 года о переводе его в 52-й драгунский Нежинский полк подполковником с отчислением от школы, ротмистр Маннергейм субботним вечером 9 октября курьерским поездом через Москву отправился в Маньчжурию.

Глава 7 НА СОПКАХ МАНЬЧЖУРИИ

Приехав 10 октября 1904 года в Москву, подполковник Густав Маннергейм остановился в гостинице «Националь» на углу Тверской и Моховой улиц. В первый день он навестил сестру жены Софью Менгден и ее мужа. Другой день полностью ушел на встречу с дядей жены бароном Мейендорф фон Искууль, который приехал из своего подмосковного имения Подушкино. Разговор шел о поместье Априккен в Курляндии. Барон получил на его управление генеральную доверенность от Анастасии Маннергейм. В августе 1904 года Маннергейм побывал в поместье, где составил подробный план его развития. Однако Мейендорф начал саботировать все начинания Густава. В итоге по решению Анастасии в ноябре 1906 года имение было продано, а деньги за него переведены в Париж.

Поздно вечером 12 октября 1904 года Маннергейм скорым поездом отправился в Маньчжурию.

Пассажиры в вагоне были в основном военные. С некоторыми он познакомился, обсуждая вопросы войны и мира. Первую половину пути приятными собеседниками Густава были генерал юстиции С. И. Калишевский и старый адмирал Греве, бывший начальник военного порта в Порт-Артуре. Все офицеры, с которыми беседовал Маннергейм, предвкушали славу быстрой победы над Японией. В пути он начал вести свой дневник, куда записывал все свои впечатления.