Манна

Над ночным погостом пролетали
И блуждали тени от луны.
Головы к ним быстро примыкали.
Вот летят с французской стороны.
Свежий след холодной гильотины,
Лёгкий ветер волосы трепал,
Были лица слабой половины,
Впереди большой костёр сверкал.
Головы из Англии примчались,
Из далёких, близких – разных мест,
На лету знакомились, смеялись,
И дрожал от крика весь окрест.
Ленин не слыхал такого хора,
Если б были ноги, убежал.
Косяком большим летели в гору.
Дьявол рядом был, ему сказал:
«Над немецкой мы летим землёю.
Это Брокен – вотчина моя!
Полыхало пламя над горою,
И чертей повсюду беготня. —
Этот бал от слова баловаться.
Разбегайтесь, черти, кто куда!
Будем мы кружить и целоваться,
А затем исчезнем без следа!»
Закружилась дьявольская туча
В бликах стометрового костра.
И гудела, и стонала круча,
И была от пламени жара…

Дьявол объявил хозяйку бала.
Получилось всё, как он хотел —
Голова укушенная стала,
На неё корону он надел:
«Вам к лицу!» – Сказал он несомненно,
Шаг за шагом медленно и верно
Подступая к мозгу Ильича.
Он уже продумал план обмана:
«Есть крючок, наживка тоже есть.
Это лишь начало, ещё рано.
Будет сам в капканы мои лезть.
Будет мой, – глаза его горели, —
Как укус растрогал Ильича!
Первый раз её здесь так жалели.
И марксист растаял как свеча. —
Дьявол ведьму мог ему подсунуть,
Красотой неписаной снабдить,
Только фальш с неё уже не сдунуть,
Настоящих чувств не приживить. —
Ленин – он внимателен и тонок,
Старый конспиратор, мне ль не знать?!
Не щадя девичьих перепонок,
Ленин ведьму стал бы обращать
В свою веру правильно и смело,
И зажал бы похоть в кулаке.
Ну а здесь совсем другое дело!
Как они молчат щека к щеке?!
Как они в глаза друг другу смотрят!
О марксизме, браво, нет речей!
Хороводы как прекрасно водят.
Обладать бесспорно хочет ей.
Здесь театрик не помог бы делу,
Только чувства искренний фонтан.
Чтоб душа заныла, заболела!
Чтобы предвкушенья таракан
В голове забегал по просторам,
По бескрайним лабиринтам сна,
Чтоб аккорд фанфар звучал мажором,
Чтобы только в памяти она.
Напою её затем я зельем,
Станет ведьмой – языком моим,
Будет живо Ленину в постели
Без труда пускать идейный дым.
Если он захочет с ней встречаться
В каждом новом и глубоком сне,
Буду я идеями швыряться
И её устами целоваться,
Как мне нужно будет ошибаться,
Не подозревая обо мне.
А мне что? Мне много и не надо!
Лишь бы он не вышел из борьбы,
Чтоб не обзавёлся своим садом,
Чтоб не полюбил солить грибы,
Чтобы не оброс детьми и бытом,
Чтоб не утонул он в ремесле,
Чтобы не был он больным и сытым,
Не ушёл в гульбу навеселе.
Девушка с укусом – вот и стимул!
Дева – революция, а шрам…
Царский муж обезобразил символ,
Надавать охота по мордам.
Только сердцу девы не прикажешь,
Выбрала его среди теней.
И другого выбрать не заставишь.
Будет он заботиться о ней.
И родится сын у них могучий!
Бунт Смутьянов мама назовёт.
Будет он огромен словно туча
И поднимет на борьбу народ. —
Ничего красавица не знала,
Что во всём, вот в этом, есть подвох.
На любви и чувствах зло играло.
Так бы никогда не сделал Бог.
Королева хороша бесспорно
И с укусом лучше всех была.
Он махнул и голова покорно
В золотой короне подплыла. —
Хоть здесь, душка, время исчезает,
Мы плюём на крики петуха,
Всё равно желанье поджимает —
Покажи свой выбор, жениха.
Чтобы вся округа посмотрела.
Пусть ему завидуют мужья,
Хлопают тому, кто будет с телом
И с красивым телом будешь чья!»
«Есть такой, его зовут Володя.
Вон он – лысоват, без бороды».
«Молодец! Хороший выбор вроде.
Ну веди, веди его сюды.
Посмотрите, гости дорогие,
Кому скоро крупно повезёт!
Скоро эта пара, молодые,
На банкет и в спаленку уйдёт!»

За одну, а может две минуты,
Облетев скопление голов,
Головы Владимира и Люды
Пали на подносы для тортов.
«Где ж тут, чёрт возьми, изба – едальня?»
«Нет, не надо слов, давай молчать.
Скоро нам тела дадут и в спальне
Будем мы друг друга обнимать».
Тут же дьявол рядом оказался:
«Любопытство гложет? Покажу,
Как я стол накрыл, как постарался!
И по залам замка повожу».
Что – то он сказал и всё исчезло.
Головы остались на весу
В зале, где от снеди было тесно.
Ведьмы нарезали колбасу…