Маниту

Дэн покачал головой.

— Не было времени. Случайно мышь выпила немного этой воды, когда нас с Мейсоном не было, и с ней случилось то же самое, что с бедняжкой Оливером.

— Поэтому ты думаешь, что он пил эту воду и из-за нее покрылся скорлупой? — спросил Картер.

— Явных доказательств нет — пока нет.

— Думаешь, то же самое могло случиться с водой из других колодцев? — поинтересовался Лоренс.

— Без малейшего понятия, — ответил Дэн. — Но чтобы не рисковать, я бы на вашем месте сделал предупреждение и велел бы людям пить пока воду из б> пылок. Пока я не выясню, что это за организмы и почему они так влияют на людей, до тех пор, я полагаю, нам придется считать, что округ в опасности.

Картер посмотрел на ороговевшие бедра Оливера и медленно покачал головой.

— Черт меня побери, если я видел когда-нибудь такое раньше.

Один из помощников, Эраш, молодой человек с еще редкими усиками, поднялся наверх, чтобы передать сообщение от добровольцев, занятых поисками мальчика Дентонов. Войдя в комнату, он сказал:

— Боже, ну и запах!

— Запах? — удивился Картер.

— Запах тухлой рыбы. Вы разве не чувствуете?

III

Я временно жил в летнем домике для отдыхающих в пригороде Нью-Милфорда по дороге в Нью-Престон. Дом принадлежал моему юристу, тому самому, который устроил мне развод, но он редко здесь появлялся, особенно после того, как порвал со своей любовницей. Раньше я жил над магазином плетеных и керамических изделий, прямо напротив продовольственного магазина в центре Нью-Милфорда, но срок аренды истек, и хозяину понадобилось жилье для своей немолодой сестры.

Особенно не возражая, мы с Шелли упаковали вещи и съехали, забрав с собой все краны и отрезки труб.

Шелли пока нравилось здесь. Напротив нас располагалась небольшая ферма, где в густых осенних туманах паслись пегие коровы, а это означало, что здесь полно мышей, с которыми можно поиграть. А еще здесь было тихо. Так тихо, что, выйдя из задней двери ночью и вдохнув полной грудью студеный воздух, вы ничего, кроме шуршания листьев, не услышали бы.

До дома я добрался только к рассвету. Проехав по покатой дороге, я припарковался и устало выбрался из машины. Шелли, вытянувшись как резиновый, вылез вслед за мной. Я назвал его Шелли по имени поэта, который написал:

«О, как прекрасна Смерть!

Лишь Сон один, что брат ей

Так прекрасен может быть!»

Не надо быть гением, чтобы пояснить это.

В коридоре было холодно, когда я открыл входную дверь.

Камин давно потух, и в очаге ничего, кроме серого пепла, не было.

Не снимая бейсболки и пальто, я сгреб золу и положил новые дрова на прутья в очаге. Сыскав старый номер «Нью-Милфорда», я поднес спичку. Шелли наблюдал за мной с дивана с видом высокомерного нетерпения.

Затем я сходил на кухню, выходившую окнами на покатый задний двор, и поставил чайник.

Мне было необходимо выпить кофе с вдовой «Джека Дэниела». Стоя у окна, я смотрел на серый недружелюбный рассвет и думал о бедном Оливере и его пропавших родителях.

Картер Уилкс забил тревогу по поводу пропавших Джимми и Элисон и распространил их описание среди добровольцев, занятых поисками Пола Дентона. Он также отдал своим сотрудникам распоряжение обойти и проинструктировать всех в округе насчет употребления колодезной воды. Готовилась информация для радио и ТВ, хотя в своем сообщении газетчикам Картер ограничился упоминанием о мифическом прорыве канализации. Что касается смерти Оливера и исчезновения Джимми и Элисон, тут он был полностью откровенен. Оливер умер «в результате несчастного случая у себя дома», а Джимми и Элисон разыскиваются, чтобы «прояснить некоторые моменты, непонятные полиции».

Картер никак не коснулся в разговоре с прессой коркообразных наростов на спине и бедрах Оливера и не сказал ни слова об исследованиях Дэна.

— Меньше всего я хочу, чтобы здесь, черт побери, началась паника и боязнь летающих тарелок, — заметил он.

В офисе следователя, где собирались провести полное вскрытие тела Оливера, тоже все держали рот на замке. Медицинский эксперт был спокойным, с сединой в волосах человеком по имени Джек Ньюсом, который всегда выражал неприязнь ко всякого рода шумихе и пиротехническим эффектам. Лоренс Дан думал так же, а значит, вопрос о смерти Оливера останется закрытым, пока шериф Уилкс не решит сделать всеобъясняющее полное заявление.

А заявление было бы сильным. Новость о том, что вода превращает людей в крабов, могла подорвать дух общественности Нью-Милфорда. Заявление такого рода было максимумом, на что был бы способен я, чтобы заставить самого себя поверить во все это. А ведь я стоял рядом с телом Оливера и все видел.

Чайник закипел, и я поставил кофейник. Когда кофе сварился, я достал бутылку «Джека Дэниела» и налил в чашку на два пальца. Залив его кофе, я перемешал все это и прошел в гостиную, чтобы посидеть рядом с Шелли и посмотреть, как догорает полено. Я замерз и устал и был уже готов последовать примеру Шелли и поспать, когда зазвонил телефон. Я зевнул и поднялся.

— Кто это? — спросил я и набрал полный рот кофе с виски.