Маниту

— Думаю, что это вопрос использования верного языка, — сказал он. — А также убеждения операторов, что я не псих.

В трубке опять треснуло, и деловой женский голос ответил:

— УНИТРАК. В чем дело?

Поющая Скала откашлялся.

— Я звоню по поручению лейтенанта Марино, Департамент полиции, Нью-Йорк. Лейтенант Марино хотел бы знать, обладает ли УНИТРАК духовной экзистенцией.

С минуту стояла тишина. Потом голос сказал:

— Что? Прошу повторить?

— Лейтенант Марино хотел бы узнать, обладает ли УНИТРАК духовной экзистенцией.

Снова минута тишины.

— Сейчас… что это за шутки?

— Прошу вас… передайте вопрос.

Мы услышали вздох.

— УНИТРАК не запрограммирован давать ответы на такие вопросы. УНИТРАК является рабочим компьютером, а не одной из этих ваших университетских игрушек для сочинения стихов. У вас все?

— Подождите, — сказал молящим тоном Поющая Скала. — Прошу передать УНИТРАКу один очень важный вопрос. Прошу спросить его, есть ли у него какие-то данные о Великом Старце?

— Великом?.. Ком?

— Великом Старце. Это… кто-то вроде предводителя преступной банды.

— Какой раздел? Мошенничество, убийства, поджоги или прочее?

— Убийства, — ответил Поющая Скала после короткого раздумья.

— Хорошо. Подождите.

Мы слышали далекий стук и треск — на перфокартах набивали вопрос Поющей Скалы. Индеец беспокойно вертелся с сигаретой в руке. Страшный рев призрачного ветра не умолкал ни на секунду. Пол снова задрожал.

— Не верю, чтобы это удалось, — прошептал Поющая Скала, прикрывая рукой микрофон. — Уже скоро Великий Старец пройдет через ворота.

— А есть ли что-то еще, что можно сделать? — прошипел я. — Какой-то иной способ остановить его?

— Должен быть другой способ. В конце концов, смогли же древние чернокнижники запереть Великого Старца в бездне иного мира. Но даже если бы я знал как, то не уверен, что смог бы это сделать.

Мы молча ждали ответа УНИТРАКа, когда я неожиданно почувствовал как будто тошноту. Сначала я подумал, что это следствие колебания и вибрации пола, но затем понял, в чем дело: причиной являлся запах; Пронзительный, мерзкий, тошнотворный запах, заставляющий вспомнить о кролике, которого я когда-то купил и который оказался тухлым. Я потянул носом, скривился и посмотрел на Поющую Скалу.

— Он идет, — в голосе его не было эмоций. — Великий Старец идет.

Я услыхал снаружи какие-то крики, поэтому оставил его с трубкой в руке и вышел проверить, что случилось. Группа врачей и санитаров собралась вокруг оператора из КБС. Я протиснулся к Джеку Хьюзу. Он выглядел плохо. Он был бледен, и рука у него явно очень болела.

— Это репортер, — сказал он. — Он как раз снимал и неожиданно упал. Он трясся, как будто его ударило током.

Протиснувшись через толпу, я пробился к оператору, лежащему без сознания. Он был молод, светловолос, одет в джинсы и красную рубашку. Глаза его были закрыты, а лицо бледно и измучено. Его нижняя губа дрожала и кривилась в удивительной гримасе. Один из сотрудников госпиталя готовил шприц с успокоительным.

— Что произошло? — спросил я. — У него был какой-то приступ?

Сотрудник госпиталя старательно ввел в руку иглу и нажал на поршень. Через минуту гримаса с лица исчезла, дрожь почти прекратилась, ограничиваясь лишь редкими судорогами мышц лица.

— Не знаю, что с ним случилось, — ответил врач. Он был молод. Волосы его были тщательно прилизаны, а лицо было круглым, свежевыбритым. — Мне кажется, что у него резкий психический шок. Вероятнее всего — запоздалая реакция на все, что здесь творится.

— Мы, наверное, должны забрать его отсюда и перенести туда, где его можно поудобнее уложить, — заговорил доктор Уинсон.

Трое или четверо побежали за носилками, а остальные, растерянные или перепуганные, разошлись, ожидая очередного духа, который даст нам знать о своем присутствии.

Я услышал голос лейтенанта Марино, он что-то раздраженно говорил по радиофону. Он разговаривал с группой, идущей к нам на помощь. Видимо, они все еще никак не могли пробиться в здание. Все больше сирен раздавалось с улицы, а по окнам передвигались пятна лучей прожекторов. Через час, может, два начнет светать, если мы доживем до того, чтобы увидеть рассвет. Мерзкий смрад Великого Старца наполнил воздух. Двоих или троих уже вырвало. Температура резко менялась от невыносимой жары до страшного холода так, будто все здание охватил приступ белой горячки.

Я вернулся к Поющей Скале. Он как раз записывал какие-то цифры на куске газеты. Он казался оживленным и воодушевленным.

— Думаешь, что-то из этого получится? — спросил я его, когда он кончил писать.

Поющая Скала внимательно присмотрелся к цифрам.

— Я не уверен. Но что-то все-таки есть. Оператор компьютера сказал, что нет никаких данных о ком-либо по прозвищу Великий Старец, после проверки всех данных о кличках преступников за последние 10 лет. Однако УНИТРАК передал одно сообщение и ряд цифр.

— Какое сообщение?

— Что ж… оператор проверил его для меня. Оно звучит так: ПОРЯДОК ПРОЦЕДУРЫ ВЫЗОВА. А потом еще и цифры. '

— А поможет ли это? — спросил я, протирая лоб грязным платком. — Значат ли что-либо все эти цифры?