Манипуляция сознанием 2

Для этого ему требовались внешне эффектные ходы, вроде «чтения не по бумажке» и «выхода к простому народу» у первого попавшегося магазина (спецэффекты, 23.2). Те, кто застал середину 80-х годов прошлого века в сознательном возрасте, помнит, с каким безумным восторгом принимало советское общество эти дешевые пиаровские решения.

Позднее Горбачева вытеснял уже Ельцин, для чего он лично, дешевой авторучкой, записывал «все требования» бастующих шахтеров Донбасса, чтобы их непременно «выполнить» (ложь прямая, 18.1), «залезал на танк», показывая, что «вместе с народом защищает демократию». В тот момент подавляющее большинство людей горело желанием эту «демократию» защитить, и ее главный «защитник», Ельцин, воспринимался как полностью свой. К тому же «страдалец за правду»: в недавнем прошлом под знаменитое «Борис, ты не прав» его выгнали из Политбюро. А тогда, у Белого дома, он в сознании людей потенциально мог оказаться жертвой «кровавых путчистов».

Спустя пять лет, в момент выборов 1996 года, когда кремлевская марионетка Зюганов был в шаге от победы на выборах, Ельцин снова прибег к этому приему (наряду с использованием других). Выпущенная его пиар-службой фотография «Верю. Люблю. Надеюсь. Б. Н. Ельцин», вместе с другими задействованными механизмами (запугивание общества «опасностью коммунистического реванша», подтасовка результатов подсчета голосов, использование кандидатуры Лебедя для привлечения голосов к Ельцину и пр.), помогли ему снова ассоциироваться в сознании значительного количества россиян с образом близкого им человека.

Разумеется, если лидер страны «верит» (паразитирование на вере – сильнейший, хоть и совершенно бессовестный, ход), «любит» (каждый из нас или любит, или ищет любовь), «надеется» (надеются все; в условиях инфляции, финансовых пирамид, потери накоплений, развала страны, торжества преступности над обществом и законом, страшной и позорной для России войны в Чечне людям только и оставалось, что надеется на лучшее), да еще не стесняется заявлять об этом на всю страну – разве можно не поверить такому честному и открытому человеку? Общество в очередной раз поверило. И получило то, что получило.

Однако уже с приходом к власти Путина использование данного приема было прекращено. Имидж нового президента создавали не на основе популизма, а как харизму «крутого бойца», опытного и любящего страну чекиста, ко торый разнесет всех наших врагов вдребезги и «в сортире их замочит» (паразитирование на терминологии, 7.1, апеллирование к желаниям аудитории, 7.4). Манипуляция также использовалась предельно широко (чудовищными спецэффектами стали взрывы домов в Москве и Волгодонске, как и спровоцированное вторжение чеченских бандитов в Дагестан – 23.1 и 23.2). Однако Путин, вернее его имиджмейкеры, сознательно «отделили» «лидера нации» от самой «нации», верно использовав подсознательный российский стереотип властей («власть от Бога»).

Технология «приобщения к аудитории» на пространстве бывшего СССР была в наиболее полной мере продемонстрирована во время «оранжевых событий» на Украине в конце 2004 года. Процесс проведения этой революции вообще изобилует самыми разнообразными приемами манипуляции сознанием, и «приобщение к аудитории» – один из них.

Многие помнят, как во время «стояния на Майдане» там постоянно находились основные «оранжевые лидеры».

Большая толпа создавала видимость «всего украинского народа». Вместе с ней Ющенко, Тимошенко и другие «лидеры» калибром поменьше в своих выступлениях на этом шоу постоянно подчеркивали: мы с вами, прогрессивные украинцы, мы будем с вами, что бы ни случилось! Педалировалась «опасность» применения силы законной властью, возможное использование спецсредств для разгона демонстрантов. Нагнетание опасности, одновременно с созданием образов «страшной угрозы» и «врагов свободы», показывало, что вместе с простыми людьми Ющенко и Тимошенко готовы «рисковать жизнью ради демократии». Со всем народом они «подвергаются опасности» и, следовательно, составляют «одно целое» с массой оболваненных ими украинцев.

Обычным людям импонировало, что вместе с ними «мерзнут», «рискуют жизнью» и «защищают свободу» «великие лидеры» и «неподкупные борцы с коррумпированными чиновниками». Созданный ранее имидж «святых», непререкаемых авторитетов двух «оранжевых лидеров», теперь частично начинал распространяться и на обычных людей: «Они, Ющенко и Тимошенко, с нами! Они такие же, как мы, а мы такие же, как и они! Мы вместе создаем свободную, великую и независимую Украину!» Ющенко и Тимошенко превосходно играли роль «высших существ», выказывающих благосклонность к простым смертным и даже вместе с ними рискующими жизнью.

Единение аудитории и манипуляторов было превосходно спланировано, исключительно технично проведено и потому достигло максимальной эффективности. Осознание, что ТАКИЕ люди вместе со всеми, дополнительно сыграло свою роль в успешности «оранжевого» безумия, охватившего на некоторое время высококультурное и образованное украинское общество.