Манипулятор. Глава 013

Июль прошел в постоянной нудной изматывающей работе. Целыми днями без от-дыха мы колесили по городу – с утра завозили товар в розницу, после везли оптовые зака-зы по базам. Дома оказывались не раньше восьми часов, обычно в девять. Отец становил-ся к плите готовить еду, я садился за компьютер и проводил текущие накладные. Часов в десять-одиннадцать мы ужинали, после чего я возвращался к компьютеру и готовил нак-ладные на следующий день. В час засыпал, в восемь вставал. Время закрутилось с беше-ной скоростью. Дни вылетали один за другим. Отношения с матерью лишь ухудшались, она замкнулась в себе, смотрела на нас враждебно. Стычки и перепалки случались регу-лярно раз-два в неделю. Я привык и уже с трудом вспоминал, что когда-то существовала другая, нормальная жизнь.

К середине июля стало ясно, что отдел в магазине торгует еще хуже, чем отдел в центре. Ежедневные выручки выходили мизерными, меньше тысячи – в среднем рублей восемьсот. Однажды я снял выручку в тысячу двести рублей и радовался ей как ребенок. «Кошмар какой-то», – нервно думал я всякий раз, снимая выручку. Продавщицы оказались натурами скользкими, нутром чувствовалось, что работают они как попало. «Может быть, даже воруют деньги», – появились в голове нехорошие мысли. «Что делать? Как быть? Стоять рядом весь день? А как же остальная работа? Нет, не вариант. Менять продавцов?» Нормальное и естественное решение, но мое желание что-то срочно предпринять по улуч-шению работы отдела в магазине разбилось о флегматичное равнодушие отца. Странное поведение. В тот момент я снова задумался о такой особенности отца. Нет, отец не проти-вился активным действиям и моим предложениям по спасению четвертой точки. Он сог-лашался, поддерживал мои инициативы, но совершенно не выдвигал свои. Не выдвигал и не продвигал. Отец не лез вперед, не пытался взять инициативу на себя. Снова обсужда-лись лишь мои предложения. Открытие четвертой розничной точки оказалась тем момен-том в нашей работе, когда мои физические и ментальные силы достигли предела. И вот тут отчетливо обнажилась деловая пассивность отца. Я, дойдя до предела, физически уже не успевал больше подумать, решить, сделать. Мне, как воздух, требовался активный де-ловой партнер, предлагающий решения, продвигающий их и выполняющий. Отец таким не являлся. Он качественно исполнял работу, дотошно обсуждал новые инициативы, вно-сил дельные поправки и улучшения. Иными словами, отец отлично понимал «как лучше сделать», но совершенно не высказывал инициатив и предложений на тему «что лучше сделать» и «куда нам двигаться». И снова в моем сознании его позиции, как лидера в на-шем деле, пошатнулись. Старое восприятие отца, как человека знающего и умеющего все, дало еще большую трещину как раз в тот момент, когда моей неуемной молодой актив-ности остро потребовался партнер, даже наставник, видящий далеко вперед перспективу нашего дела, умеющий правильно планировать развитие и ставить цели, а его не оказалось рядом. Вдруг рядом с собой вместо надежной опоры я почувствовал пустоту. «А ведь отец и вправду не лидер. Да, он хороший работник, исполнитель, но совсем не ведущий в на-шей связке. Ведь за все время работы он ни разу не предложил никакого толкового дела, ни разу, не нашел ни одного поставщика и производителя. Он обдумывал и обсуждал только то, что предлагал я, а предлагал всегда лишь все я – куда поехать, с кем работать, куда звонить, где что закупить и куда и как продать», – вновь вернулись в мою голову крамольные мысли.

– Па, надо что-то делать с отделом в магазине, – выдал я, едва мы оказались дома и передохнули после очередного жаркого трудового дня. Я сидел на кухне и уплетал курицу с макаронами, запивая сладким чаем. Отец только вышел из душа и, с удовольствием от-дуваясь, сел на стул рядом.

– А что с ним надо делать? – посмотрел он на меня, откинувшись на спинку.

– Да уже полмесяца выручки по пятьсот-восемьсот рублей, куда это годится?

– Ну да, маловато, – шумно выдохнул отец и почесал нос.

– Ну а смысл такой торговли? – уставился я на него.

– Да нет никакого смысла! Какой там смысл, – согласился отец.

– Ну, и что будем делать? – недоуменно смотрел я на него.

– А что надо делать? – сказал отец.

– Ну как что!? – растерялся я, пожав плечами. – Как-то решать этот вопрос. Я не знаю, продавцов менять, цены понизить, решать, в конце концов, будем мы арендовать дальше этот отдел или нет!? Как-то так…

– Придет время – решим вопрос, – закрыл глаза отец, откинулся на спинку стула полностью, застыл расслабившись.

– И когда это время придет? – сказал я, совершенно не улавливая конкретики в диалоге, что меня совсем обескураживало. – Как мы его решим? Закроем отдел?

– Если надо, закроем, – сказал отец, не меняя состояния.

Некоторое время я сидел в ступоре и смотрел на отца, осмысливая диалог. «О чем он был? Что мы решили?» Как разговор глухого с немым. Я ничего не понимал. «То ли ему все равно, то ли просто сейчас такое состояние у него, что не хочет думать о пробле-мах». Я запутался в неопределенных фразах отца, как в вязкой трясине.