Манипулятор - 3 (СИ)

Вот же понеслась… Я все больше и больше понимал, в какую заварушку влез. Одно дело планировать что-то в теплом и уютном кабинете, и совсем другое видеть, как одна ниточка тянет за собой другую, вываливая все новые и новые подробности.

Но ясно точно — теперь медлить нельзя, иначе неизвестно, что еще на меня накопают и какие параллели проведут. Так не долго и на Николая-стражника выйти, а если он расскажет про барона и мошенника с рынка, а также про то, как я являлся к нему с того света — вообще хана.

— Что решил?

— Думаю, им не стоит знать о Проныре. — ответил я. — По крайней мере, Иннокентию точно. Он преисполнен веры в меня, и пусть все так и остается. По крайней мере, пока я не пойму, что он готов поддержать наш план.

— Дело твое. Я тебе тут одежду прикупил на барона. Надеюсь, что с размером угадал.

— Красавчик. Светлая голова. — оценил его жест Локи.

— Знаю. Продуманный мужик.

— Спасибо. А что говорит обо всем этом мой печатник?

— Он считает, что все это политические козни и клевета. — рассмеялся Безликий. — Говорит, что не может быть такой человек, как барон преступником, а дело полностью сфабриковано.

Ну, Парамон, ну, отчаянная голова…

— Хм. А ты чего, кстати, перед ними без маски ходишь? Не боишься, что они тебя раскроют, если откажутся во все это ввязываться?

— Эти двое отсюда не выйдут. — непривычно жестко ответил Костя. — Либо они с нами, либо будут сидеть здесь, пока все не закончится. Извини, но я рисковать не собираюсь, тем более сейчас.

Блин! Как же он сейчас похож на своего брата… Но я прекрасно понимаю его позицию.

— А что с семьей Парамона? — забеспокоился я. — У него жена, дети

— За ними присматривают мои люди, можешь не переживать. Ну так что?

— Неси сюда мой новый костюм. — вздохнул я. — И у тебя здесь найдется душ?

— Найдется. — улыбнулся Костя.

Безликий мне выделил довольно опрятный кабинет, который мало гармонировал с подземельями, но зато прекрасно подходил для доверительной беседы. И пусть в нем совсем не было окон, зато мои любимые фонарики находились на месте, давая приятный и теплый свет. Я расположился за небольшим письменным столом и принялся ждать собеседника.

Первым стал Парамон. Едва его только привели ко мне, как он разразился неконтролируемым словесным потоком:

— Барон вы… то есть ты… то есть… Они пришли и говорят: "Мы забираем станки и материалы", а я им говорю…

— Парамон… — попытался я остановить его словесный поток.

— И значит они хватают меня, — не унимался он, — А я такой…

— Парамон! — мне пришлось повысить голос, и только после этого печатник замолк. — Ну, наконец-то! Давай я буду спрашивать, а ты отвечать?

— Да… хорошо…

— С нашими все в порядке?

— А я почем знаю? — немного обиженно произнес он. — Меня же не выпускают отсюда. А там жена у меня же детками… Знаю только, что Воробей не поверил, что вы преступник, а Арсения сразу сдуло, как ветром. Сказал, что ничего с вами… тобой общего не будет иметь. Я всем, кто ушел жалование взял смелость заплатить. Но газета наша больше — все…

Он грустно вздохнул, словно вместе с типографией потерял смысл жизни.

— Парамон, а хочешь, я тебя самым главным печатником сделаю?

— В Дарграде-то? Да как же такое возможно теперь? — произнес он обреченно, но я уловил в его голосе нотки надежды.

— Не в Дарграде. На всем материке. — улыбнулся я.

— Чего-о-о? — он раскрыл глаза так широко, что я уже представил, как они сейчас выпадут и покатятся по столу.

— В общем слушай, дружище. Ты когда-нибудь слыхал о Неизведанном крае?

— Байки все это! Якобы место райское, да только не верю я в такие сказки.

— Что если я тебе скажу, что это место существует, и принадлежит мне?

— Не брешете? — он с сомнением уставился на меня.

— Нисколько. — ответил я со всей серьезностью — И я его будущий король. Ты готов забрать семью, и поехать со мной? Но учти, сначала будет трудно. Придется все построить с нуля. Но даю слово: через полгода-год у тебя настанет совсем другая жизнь.

— Думать надо… — вздохнул он. — Но вы человек хваткий. Я верю, что у вас…, то есть у тебя все получится. Меня отпустят отсюда?

Хм… Не нравится мне его такое настроение, но оно и понятно.

— Отпустят. — твердо ответил я. — Но сначала ты поможешь мне напечатать последний номер нашей газеты.

Он ничего не ответил, лишь грустно покачал головой, соглашаясь.

Вторым стал Иннокентий. Но на этот раз я настоял, чтобы беседа происходила в присутствии Безликого. Буду краток — мы вывалили на его голову все наши планы, опуская некоторые детали, о которых ему не стоило знать. Костя, как мог подчеркивал мое божественное происхождение, не давая священнику даже усомниться в своих догадках.

— Да как же бог может кровь благословить, Акакий… — сокрушенно он покачал головой, окончательно осознав, какая роль ему отводится в предстоящем событии.