maNika

– Когда мой отец принялся его обхаживать, Биби явился к тебе за советом, и ты мою кандидатуру одобрил. Естественно, одобрил, ты ведь знал, какая я мастерица.

– Не говори так, – глухо попросил старик.

– Ты подложил меня под Биби.

– Но Моника еще была жива! Что я мог поделать? Биби спросил совета, и я… – дядя Сол отвернулся.

Лариса помолчала, ожидая продолжения, но когда поняла, что старику нужно время, чтобы справиться с голосом, мягко произнесла, медленно ведя пальцем по перилам:

– У тебя всего в достатке: деньги, положение, решительность, твердость, жестокость, – и подняла взгляд колдовских зеленых глаз на бывшего любовника. – Но тебе отчаянно не хватает безумия.

– Разве это плохо? – не понял дядя Сол. – Зачем нужно безумие?

– Затем, чтобы не плакать, вспоминая о том, что тебе его не хватило.

И он снова дернулся. Так сильно дернулся, будто Лариса врезала ему молотком.

– Зачем ты приехал?

Повторяться старик не стал:

– Ты знаешь, что происходит в мире?

– В последнее время я отошла от сообщества. Впрочем, они никогда меня не жаловали.

– У Биби серьезные проблемы.

– А мне казалось, что у него взлет. Мой муж превратился в кумира планеты, – Лариса повернулась и встала к старику лицом. Однако он сумел сдержаться и не среагировать на сексуальную, весьма провокационную позу.

– Ты не хуже меня знаешь, что главные решения принимаются не на сцене, а в кабинете владельца театра. Сообщество решило, что Биби получил слишком большой кусок, и собирается восстановить баланс. Твой муж медленно, за пару месяцев, уйдет со сцены и вернется к жизни обычного стратегического инвестора.

– Ты приехал, чтобы сказать об этом?

– Я приехал, чтобы сказать, что Биби, как мне кажется, собирается воевать, ему понравилось быть кумиром, и гордыня требует решительных действий. Он знает, что не устоит, но будет биться, и поэтому советую держаться от Биби подальше. У вас есть прекрасный дом на Сейшелах – поживи в нем пару месяцев.

– Безумие… – очень тихо и не очень понятно произнесла женщина.

– Да, Биби сошел с ума, – подтвердил старик, но ошибся: Лариса имела в виду совсем другое.

– Капелька безумия еще никому не вредила, – женщина с жалостью посмотрела на собеседника. – Знаешь, почему мы никогда больше не будем вместе? Потому что даже сейчас ты не нашел правильных слов, как тогда, десять лет назад, когда я рыдала, стоя перед тобой на коленях, и была готова на что угодно, лишь бы ты… – Лариса улыбнулась, но взгляд не отвела. – Да, старый развратник, я искренне тебя любила и была готова на все. Но ты отдал меня Биби, теперь он мой муж, и я его не брошу, тем более раз ему хватило безумия бросить вам всем вызов. Я буду рядом.

– Но ведь ты его не любишь!

– А это уже не твое дело, – Лариса вновь подставила лицо налетевшему ветру, зажмурилась и улыбнулась так, будто вспомнила что-то очень хорошее, замечательное настолько, что все вокруг стало абсолютно неважным.

– Ты спишь с каким-то проходимцем!

– Ты и об этом знаешь? – обронила женщина. И по ее тону стало понятно, что улыбнуться ее заставило воспоминание о «проходимце».

– Я знаю о тебе все.

– В таком случае, Сол, ты знаешь, почему я не появляюсь в клубах: теперь я сплю только с Джа и мне это нравится. Нравится переживать с ним чувства, о которых я уже не мечтала, нравится, что только он имеет право ко мне прикасаться, нравится, что я не удовлетворяю себя сразу, как захочу, а жду именно его и думаю только о нем. Мне нравится снова любить, старик, и мне безумно нравится, что я люблю именно Джа.

Это был сильный, идеально рассчитанный удар, от которого у дяди Сола заныло сердце. Он побледнел, некоторое время яростно смотрел на женщину, в которую он превратил юную девушку, после чего прохрипел:

– Я их уничтожу: и твоего любовника, и твоего мужа.

Резко развернулся и, не прощаясь, направился к лифту.

Лариса проводила старика очаровательной улыбкой, отвернулась и облокотилась на перила, с удовольствием разглядывая зеленые шапки деревьев Центрального парка.

* * *