maNika

– Никого, – спокойно ответила Мегера. – Надеюсь, он уже спит в своей кровати и никогда не узнает, что мы здесь были.

– То есть ты не планируешь вламываться в квартиру?

– Ни в коем случае, – покачала головой Эрна. – Первоочередная задача биохакера – не оставить следов, мы программируем клиента на выполнение нужных нам действий, однако все должно выглядеть, как случайность, ошибка или сбой maNika. Мы не приближаемся к клиенту, и то расстояние, на котором мы находимся сейчас, – это минимум.

– Зачем тебе это расстояние?

– Сейчас объясню… Или не надо?

– Ты помнишь, что я становлюсь свидетелем? – рассмеялась мулатка. И замолчала, увидев неспешно летящий на уровне второго этажа патрульный дрон.

– Завтра утром поменяешь нейрочип, – обронила Эрна.

– Без тебя знаю… – Карифа проводила дрон взглядом и продолжила: – Глупо идти в тюрьму, ничего не зная о преступлении.

– Так часто бывает.

– Так все говорят на суде, – уточнила Амин. И велела: – Рассказывай с самого сначала. Мне интересно.

– Хорошо, – Мегера провела рукой по розовому устройству. Судя по всему, она запустила стартовые программы и у нее появилось свободное время для разговора. – Основную работу сделает мой новый коммуникатор. С виду – самый обыкновенный, какой можно купить в любом магазине…

– Видно, что мощный, – перебила подругу Карифа.

– Ты об этом знаешь.

– Твой коммуникатор толще обычного, потому что ему требуется продвинутая система охлаждения.

– Он толще всего на три миллиметра.

– Для пингера этого достаточно, – мулатка прикоснулась к «технической половине» головы. – Я определяю размеры с точностью до микрона.

Датчики снимали нужную информацию и пересылали ее на искусственный глаз, который одновременно служил монитором.

– Да, пингер заметит, – признала Мегера. – Все время забываю, насколько ты зоркая.

Карифа довольно улыбнулась.

– В коммуникатор биохакера приходится ставить мощную систему охлаждения, потому что мы работаем на военных процессорах DAX256, используем суперматрицу SWED, но главное – внутри находится оригинальная, украденная в «Feller BioTech» нейроплата, к которой подключен maNika.

– И что из этого запрещено?

– Все, – рассмеялась Эрна. – Военный процессор – пять лет федеральной тюрьмы, столько же за суперматрицу и нейроплату, причем сроки суммируются. А если все эти игрушки запихнуть в один корпус и добавить maNika – срок вырастает до пожизненного. Так что, Карифа, мы с тобой уже совершили серьезное федеральное преступление.

– Для чего нужна нейроплата?

– В нее вставляется maNika.

– Взломанный?

– В этом нет необходимости, – отвечая на вопросы, Мегера запустила программу диагностики системы и внимательно следила за приходящими отчетами. – Каждый нейрочип имеет уникальный заводской номер, и взлом начинается с его определения…

– Каким образом?

– С помощью купленного на «черном» рынке полицейского детектора, – улыбнулась Мегера. – Номер клиента я узнала утром, теперь мы ищем в сети его maNika… – В одном из открытых «окон» начали появляться находящиеся поблизости нейрочипы. – Официально считается, что постоянный доступ в сеть необходим для онлайн-диагностики, чтобы вовремя определять отказавшие пинги и приходить людям на помощь.

– А на самом деле они за нами следят?

– Хотят следить. Сейчас такая слежка незаконна.

– Кого это останавливало?

– Пока останавливает… – Программа диагностики закончила работу, Мегера улыбнулась, увидев, что коммуникатор полностью готов к основному этапу операции, перевела взгляд на «окно» сканера и продолжила: – Парень, которого мы будем взламывать, спит в своей квартире на четвертом этаже. Вот его maNika… – Эрна ткнула пальцем в одну из меток. – Видишь, какой сильный отклик? Это потому, что сейчас maNika ничем не загружена. И я формирую обращение, прикидываясь запросом от диагностической системы.

– Мы уже преступники?

– С тех пор, как я купила коммуникатор.

– У кого ты его купила?

– Не важно, – голос Эрны стал рассеянным, а взгляд – сосредоточенным, и обращен он был не на подругу, а на монитор. Пальцы девушки порхали над клавиатурой, легко ее касаясь и формируя команды с невероятной скоростью. Карифа сообразила, что должна замолчать, замолчала, стараясь даже дышать как можно реже, и просидела так примерно семь минут.

До тех пор, пока Мегера не откинулась на спинку сиденья и шумно выдохнула:

– Все! Дальше он сам.

– Что сам? – уточнила заскучавшая Амин.

– Я убедила нейрочип клиента, что он общается с программой диагностики «Feller BioTech», и запросила всю имеющуюся на нем информацию… фактически делаю резервную копию. Для этой операции нужна устойчивая связь и по возможности не загруженный нейрочип, поэтому приходится работать по ночам.

– Сколько у нас времени?

– Минут двадцать, зависит от того, как долго клиент не чистил maNika.

– А потом?

– Потом у меня будет дубликат его нейрочипа, и я получу доступ ко всем его пингам.