Манифест, как стать интересной

Я не здесь. Это не взаправду. Все хорошо.

Ее лихорадочные размышления прервал чей-то голос из толпы:

– Погодите-ка.

Девочка, которую Бри едва знала, решительно втиснулась между ней и Идеальной Компанией.

– Если Бри в самом деле тот блогер и писала она про Квинс-Холл, значит, это вы троллите всех на «Грязных сплетницах»?

– Заткнись, – отрезала Гемма.

– И это вы придумываете всем прозвища? Как там? Жабья морда? Сосальщицы?

– И это значит, что Жасмин наврала, будто ей в коктейль что-то подсыпали, – раздался голос из задних рядов.

– Вы серьезно наряжаетесь и потом фоткаете друг друга, чтобы выглядеть крутыми, хотя на самом деле такие же унылые чмошницы?

– У тебя правда залысина, Жасмин?

– Знаешь, Гемма, тебя и косметика не спасает.

Идеальная Компания не знала, куда деваться. Им в лица, словно камни, летели все новые компрометирующие подробности, почерпнутые из блога Бри. Жасмин и Ко начали огрызаться, но толпу так просто было не заткнуть.

– Поверить не могу, что это вы сочинили ту сплетню!

– Вы хоть понимаете, какие вы суки? Все до одной?

– И вы еще обвиняете Бри?!

– Хьюго правда так плох в постели?

Идеальная Компания ударилась в слезы, оглушенная этим публичным допросом. По лицу Жасмин потекли ручейки туши. Джессика так побагровела, что, казалось, вот-вот лопнет. Даже Гемма расплакалась.

Бри могла только стоять и в изумлении слушать, как десятки людей повторяют написанные ею слова. Ее колотила дрожь.

– Вы хоть сознаете, насколько вы жалкие?

– Я полночи плакала, когда вы распустили тот мерзкий слух про «Пиццу Экспресс»! У вас вообще совесть есть?

Флешмоб. Бри запустила флешмоб. Это было все, чего она хотела. Чтобы Жасмин и Ко бились в истерике; чтобы они пережили такое же унижение, какое она испытывала с детства, когда ее самооценку раз за разом втаптывали в грязь.

Но больше Бри этого не хотела.

Наконец она вышла из роли пассивного наблюдателя, встала между толпой и Идеальной Компанией и что есть сил заорала:

– Сто-о-оп!

Все действительно замолчали.

– Хватит! – закричала Бри, не дожидаясь, когда у нее сдадут нервы. Затем она повернулась к Жасмин. Та стояла с мокрым, искаженным от рыданий лицом. – Прости, Мин. Мне правда жаль. Но я искренне не понимаю, почему ты злишься.

У Жасмин округлился рот.

– Ты шутишь? – спросила она. – Издеваешься?

– А разве ты не этого хотела? Ты всю жизнь опускала окружающих – ради чего? Чтобы о тебе говорила вся школа? Что тебя считали крутой и интересной? Так разве я не исполнила твою мечту? Целый журнал, посвященный тебе, Гемме, Джессике и Эмили! Разве ты не заплатила бы кому-нибудь за такой блог, если бы могла?

У Идеальной Компании отвисли челюсти – одна за другой, будто по команде хореографа. Жасмин ответила за всех.

– Я тебя ненавижу! – заорала она, и ее голос надрывно заметался между стен вестибюля и роскошных гобеленов.

– Ну, а я тебя нет, – ответила Бри. – Серьезно, чем ты так недовольна, Мин? Тем, что я разрушила твой отштукатуренный образ? Что все узнали, какая это на самом деле ноша – быть популярной? Как дерьмово обращался с тобой Хьюго? Как вы с Геммой издевались над окружающими? Тебе еще не надоело быть брендом, Мин?

Бри повернулась к толпе. Голос ее дрожал, но она знала, что должна договорить. Впервые не записать слова, а произнести их вслух.

– Вам всем еще не надоело быть брендом? Строить из себя глянцевую картинку? Психовать, что подумают о вас окружающие, и прогибаться под их ожидания? Мы так боимся признаться друг другу: «Мне плохо», «Мне одиноко», «Мне больно»… Жасмин, – Бри снова к ней обернулась, – ты же на самом деле неплохая. Милая и веселая. Так почему ты не позволяешь людям увидеть настоящую себя? Почему злишься, что я ободрала лак с твоего идеального образа? Разве быть живым человеком не лучше, чем двухмерной картонкой?

У Жасмин задрожали губы.

– Я… я…

По коридорам прокатился звонок, но никто даже не пошевелился.

А Бри… Бри продолжала говорить за каждую девочку, чья жизнь в школе была адом. За каждую девочку, которая не получала приглашения на вечеринки. За каждую девочку, которая хоть раз плакала в туалете о своей никчемной жизни. За каждую девочку, которой не шли облегающие джинсы, которая не знала, как подойти к мальчику, которая когда-либо попадала в эпицентр сплетен и с ужасом прислушивалась к своему имени в коридорах…

– Разве вы не видите? – говорила Бри. – Насколько это глупо? Как бессмысленно все время беспокоиться, что подумают о вас другие люди?

Снова прозвенел звонок. Мисс Масун вторглась в толпу и хлопком в ладоши нарушила всеобщий транс.

– Что тут происходит? А ну-ка разошлись по классам. Быстро!

Бри и Идеальная Компания продолжали молча смотреть друг на друга, пока их с двух сторон обтекал человеческий поток. Рыдания Геммы перешли в истерику. Макияж окончательно размазался, и Бри вдруг подумала, что Гемма на самом деле симпатичная.

А затем она услышала:

– Бри. Бри!

К ней, локтями прокладывая путь в редеющей толпе, бежал Холдо. А добежав, стиснул в объятиях таких крепких, каких еще не знало человечество.

– Бри, – только и выдохнул он.