Маньяк из крапленой колоды

Пока я терзалась сомнениями, колокол соседней церкви пробил восемь раз. За спиной раздалось нервное покашливание. Я обернулась и увидела нелепую фигуру: нечто вроде круглого самовара, обернутого в сиреневую плащевку. Ростом существо было чуть повыше меня. Сверху самовара сидела небольшая головка, она была явно маловата для заплывшего жиром квадратного лица. Глазки непонятного цвета завалились куда-то вглубь черепа. Со лба толстяка стекали капли не то пота, не то сала. Меня передернуло от отвращения. Но, похоже, отступать некуда.

– Полина, это вы? – робко произнесла туша.

– Это я. А вы Петр Евгеньевич? – кокетливо произнесла я. – Если вы не против, я буду называть вас по имени. Вы согласны, Петенька?

Толстяк, похоже, подавился слюной. Он долго кашлял, тряся крошечной башкой и разбрызгивая во все стороны пот. Я невольно попятилась. Наконец, бедняга опомнился.

– Э-э-э, мне очень приятно. Куда пройдем?

Меня начал душить хохот. «Пройдемте, гражданочка!» Он, случайно, не в полиции работает? Нет, в анкете вроде было указано что-то другое.

– Петя, а где вы трудитесь на благо Отечества, на какой, так сказать, ниве? – абсолютно серьезно произнесла я.

– Я, э-э-э, работник умственного труда… – через силу выдавил толстяк.

– Уважаю. И в чем этот труд состоит?

– Ну, это, в библиотеке. Полиночка, зачем нам об этом говорить? Давайте, пройдем куда-нибудь, где посидеть можно.

Понятно, ноги не могут долго выдержать этакую тушу. Я указала пальцем на летнее кафе.

– Давайте за этим столиком посидим. И передохнем, и кофе выпьем.

Петенька радостно порысил к свободному столику. Я поймала взгляд Игорька. Он действительно не сводил с нашей парочки глаз, но, к сожалению, слишком их вытаращил. А уж рот, по-моему, и вовсе зря раскрыл. Из-за спины толстяка я показала парню кулак. Он захлопнул рот, но продолжал ошалело таращиться на моего спутника. Ладно, авось Петенька не заметит.

Сев за столик, я послала кавалера за кофе. Отхлебнула из пластиковой чашечки глоток и повела наступление дальше.

– Петенька, я так рада, что вы согласились со мной встретиться! Я уж думала, вас Милочка полностью приватизировала.

Толстяк недоуменно поморгал поросячьими глазками.

– Разве она вам не рассказывала? Мы с ней обе выбрали в альбоме ваше фото, просто я ей очередь уступила. А в среду вечером я ей позвонила, она даже разговаривать со мной не стала. Сказала, вы за ней на машине заехали, и она очень торопится. И так мне и не перезвонила, представляете! Подруга называется. Я решила, раз она со мной так поступает, то я могу на вас… ха-ха – покуситься. Так как, понравилась вам Милочка или нет, признавайтесь!

– Полина, вы меня с кем-то перепутали – продолжая невинно хлопать глазками, проблеял Петр Евгеньевич. – Я не встречался с девушкой по имени Милочка. А в эту среду вообще ни с какой девушкой не встречался.

– Э, нет, шалунишка, меня не проведете! – сдерживаемый хохот перекрывал мне горло, и я с трудом выговаривала слова. – Я знаю, вы не хотите о ней говорить, чтобы я не приревновала. Но вас ни с кем перепутать невозможно. К тому же, мы с Милочкой рядом живем. Когда она мне про вас сказала, я так расстроилась… И выбежала из дома проверить – вдруг она меня просто дразнит? Ни фига! Она действительно садилась в вашу машину.

– Уверяю вас, вы ошибаетесь, – потихоньку толстяк начал терять терпение. – У меня и машины-то нет!

– А на чем вы ко мне приехали?

– На троллейбусе.

– Куда же машину дели?

– Побойтесь бога, Полина, какая машина! Я ночной сторож в научной библиотеке! – потеряв последнее терпение, жалобно вымолвил Петенька.

Вот так облом. Похоже, работник научного труда невиновен. Скорее всего, Милочка ему не успела позвонить, оставила, так сказать, на закуску. К тому же, он безлошадный. Впрочем, машину он мог, как бы сказать поделикатнее, взять напрокат у невнимательных автовладельцев. Бывают же люди, которым жаль денег на надежную сигнализацию для своего авто. Но в любом случае, похоже, напугать его не удалось. Впрочем, будущее покажет. А пока ему и нечего бояться. Он уверен, что я ничего об исчезновении Милочки не знаю. Когда еще полиция до меня доберется – он сто раз успеет принять меры.

– Сдается мне, Петенька, обманываете вы доверчивую девушку. – Вздохнула я. – Давайте договоримся так. Я вечерком позвоню подруге. Если и впрямь вас, такого красивого, с кем-то спутала – свою вину перед вами завтра же искуплю. А если вы меня надули – не видать вам ни меня, ни Милочки, как своих ушей!

Толстяк радостно вскочил с плетеного стула и утер обильно выступивший на лбу пот. Похоже, он уже и не надеялся так дешево отделаться. С чего это я взяла, что он не перепугался? Вот, аж жир на щеках трясется. Правда, неизвестно, угроза разоблачения навела на него такой ужас, или моя неповторимая личность?