Маньяк

По городу ползли слухи. Жестокие убийства обсуждались в трамваях и автобусах, в ресторанах и в диетических столовых, у пивных ларьков и в очередях за колбасой. Даже в длинных коридорах обкома партии бегущие по срочным делам порученцы, помощники и секретари останавливались и, оглядываясь по сторонам, шепотом делились информацией, скольких, когда и где зарезал душегуб прошлой ночью. Количество жертв росло как на дрожжах. Знающие люди уверяли, что в С. приехал неуловимый ростовский маньяк и не уедет, пока не отправит в мир иной тридцать две невинные души. Родители боялись отпускать детей в школу. Вечерние улицы, и до этого не слишком оживленные, совершенно обезлюдели.

Андрей слухам не верил, как, впрочем, и официальным публикациям. Посидев час в справочном бюро и просмотрев журналы выездов бригад скорой помощи за последний месяц, он кроме вызова, на котором был с Оксаной, обнаружил еще один похожий в другом районе города. Поговорив с врачом бригады, пришел к выводу, что маньяк совершил как минимум два убийства. Возможно, больше. Не факт, что к жертвам каждый раз скорую вызывали. Взяв свободную машину, Андрей съездил в судебный морг к бывшему однокурснику Коле Неволину, работающему здесь патологоанатомом. Но недалеко продвинулся в своем расследовании. Не помогла даже пачка дефицитного чая «со слоном»[27], изъятая из семейных запасов для поддержания разговора. Страстный любитель чая, Неволин жадно пачку схватил и сразу убрал в запираемый на ключ ящик стола, но сообщить что-то интересное не смог или не захотел.

– Да, привозили к нам «выпотрошенных» женщин, – подтвердил он, – это все, что я знаю. Вскрытия шеф лично сам делал за закрытыми дверями, никого в ассистенты не брал, протоколы никому не показывал.

– Хотя бы сколько их было, можешь сказать?

– Не одна точно, но сколько – не знаю.

Вернувшись на подстанцию, Сергеев решил обсудить тему маньяка с соседом по кабинету. Кандидат медицинских наук Виталий Исаакович Белорецкий был не только высококлассным специалистом, знатоком одесских анекдотов и любителем очкастых стажерок в коротких халатиках, но и кладезем самых неожиданных знаний, в чем Андрей имел возможность не раз убедиться. Однако разговор не состоялся. На первом этаже Сергеева остановила старший диспетчер Людмила Зотова с неприятной новостью:

– Андрей, у тебя в шестой бригаде доктор Петрова снялась со смены.

– Что случилось?

– Температура тридцать восемь и пять.

Андрей вздохнул и посмотрел на часы.

– Люда, я до восьми сам на замену выйду, а на ночь вызову кого-нибудь.

Людмила кивнула.

– Одно удовольствие с тобой работать, не то что с некоторыми…

С кем работать не в удовольствие, Андрей уточнять не стал. И без того прекрасно знал. Внеочередной выход на линию, конечно, нарушал все планы. Андрей не успел проверить карты вызовов, завалившие большую часть его рабочего стола, не перепечатал начисто вторую главу кандидатской диссертации. Но был и положительный момент – водителем в шестой бригаде сегодня работал тот самый бывший сотрудник милиции, у которого Сергеев хотел навести справки о происходящих в городе убийствах.

Андрей едва успел переодеться, как висящий в коридоре динамик сообщил хрипловатым голосом Люды Зотовой:

– Шестая на вызов, шестая.

Постоянной помощницей у Петровой была опытная фельдшер Галина Беллавина. Она уже ждала Андрея в машине. По дороге обсудили внезапно заболевшего доктора, раннюю весну с перепадами температуры, от чего выросло количество вирусных инфекций, а также двух маленьких дочек Галины, постоянно соплививших и пропускающих садик, хорошо бабушка не отказывалась посидеть. Уже около адреса Андрей поинтересовался поводом вызова.

– Женщина двадцати восьми лет, без сознания, – сказала Галина.

Андрей непроизвольно напрягся. Беллавина, видимо, что-то почувствовав, поспешила успокоить доктора:

– Знаю я эту пациентку, мы с Ольгой Ивановной уже два раза к ней выезжали, эпилепсия.

Тем не менее Андрей расслабился, только когда не увидел у подъезда милицейской машины с мигалкой, а у дверей квартиры – мрачного сержанта.

Двухкомнатная квартира была грязной и запущенной. В кухне по раковине, в которой скопилась груда давно не мытой посуды, бегали наглые жирные тараканы. В воздухе стоял устойчивый запах винного перегара и кислой капусты. Приступ у пациентки уже прошел, она лежала на кровати с продавленной металлической сеткой и несвежим бельем, в полутемной комнате с единственным мутным окном и заплеванным полом и тихо постанывала. На губах следы кровавой пены, видимо, прикусила язык во время судорог. Выглядела женщина лет на десять старше своих двадцати девяти. Андрей осмотрел пациентку, увидел старые и свежие синяки и кровоподтеки на теле и руках. Ощупал голову, обнаружил большую шишку в теменно-затылочной области. Посмотрел на сидевшего рядом на табурете мужа пациентки с испитым лицом, тремором рук и красными белками глаз.

– В больницу поедете? – спросил сразу у обоих.

– Никуда она не поедет, – зло ответил муж и сплюнул на пол себе под ноги.

– Не поеду, – едва слышно сказала женщина.