Маневры 3

После этого свиста и грохота, наступила прямо таки звенящая тишина. С трудом перелез кусок уцелевшего забора и подошел к машине бледный и вымазанный в мокрой грязи Сулимов, оглядывая небо и не веря в чудесное спасение. Он стал, молча, мыть в рядом протекающем ручье руки.Оказывается в него заехал наш БТР, а не в ямку. На гребне холма, рядом с ЗСУшкой дымились гильзы от ее снарядов. Наконец оцепенение прошло, и мы вспомнили о солдате с автоматом. Его нигде не было видно. Сулимов с Махамбетом почти побежали вдоль дороги, заглядывая за уцелевший забор и осматривая каждый куст. Солдата нашел Сулимов. Тот лежал лицом вниз возле забора, заваленный упавшими камнями и разным мусором, не подавая признаков жизни. Володя склонился над телом, волосы солдата слиплись на затылке и были в крови. Махамбет быстро разбросал камни, Сулимов, видимо боясь увидеть изуродованное лицо, осторожно начал переворачивать солдата на спину. Он с трудом открыл глаза, его мутный, безразличный взгляд выражал только одно — будто он уже успел встретиться с кем-то с самого верха, побеседовать о своих благих делах и прегрешениях, и теперь, покорно ждал решения своей судьбы. Окинув нас мутным взглядом, вновь устало закрыл глаза. Махамбет сбегал к ручью и принес в своем засаленном шлемофоне воды и акуратно вылил ее на лицо солдата. Парень застонал, вздрогнул и открыл глаза, взгляд был уже не блуждающим, а более осмысленным. По лицу пробежало некое подобие радостной улыбки, будто он, и впрямь, попал в рай и действительно воочию увидел там ангела.

Прибежавший от комбата сверхсрочник медик, осмотрев пострадавшего, успокоил — серьезных ран и повреждений нет. Обработал раны, перевязал и увел к БТРу.

Фрагмент 17

Но это были еще не все события, которые произошли у ручья под холмом. В самый разгар боя с самолетом противника, появились наши истребители. Неожиданно, ближайшая к нам «Шилка» дала залп и сбила один из наших истребителей. Из-за пыли наводчик «Шилки» наводил по отметкам на индикаторе кругового обзора радара и без системы опознавания «свой-чужой», допустив трагическую ошибку. Я выдал в радиосеть зенитчиков такой загиб, что проняло наверное до небес. «Шилка» перестала крутить башней, подняв стволы вверх и только антенна радара двигалась — оператор продолжал следить за воздушной обстановкой.

Тем временем другой наш истребитель зашел в хвост «Юнкерсу», и огненные трассы прошили его фюзеляж. Он попытался ускользнуть — заложил разворот, давая своим бортстрелкам возможность эффективнее вести огонь. Они не жалея патронов отстреливаются, но нет, уйти ему так и не удалось — сверху на него свалился еще один наш самолет, ведя при этом непрерывный огонь. Это дало желаемый результат — «Юнкерс» задымился, вспыхнул и полого пошел к земле. Хорошо нам с земли было видно, как из него выбрасывается экипаж и спасается на парашютах — тут внизу его уже ожидают и приготовили горячую встречу. В следующую секунду наш летчик, который атаковал «Юнкерса» сверху, сам попал под огонь бортстрелков двух других бомбардировщиков, перехвативших его при выходе из атаки своим пулеметным огнем...

Всю эту карусель воздушного боя наблюдали с земли наши солдаты и командиры, они прекрасно видели этот воздушный бой и искренне переживали, когда увидели нависшую над нашим летчиком опасность, пытались кричать, предупреждая его. Но это был крик бессильной злости и боли за судьбу своих летчиков, который не мог быть услышан — не было радиосвязи, не было управления боем ни с земли, ни в воздухе.

Последний летчик, увлекшись атакой, не заметил опасность, наверное у него еще не было навыка осмотрительности, чувства смертельной опасности в воздушном бою. Он не предпринял никаких действий, чтобы выйти из-под удара, и теперь было уже поздно что-либо сделать... Его самолет покачнулся, еще немного неуверенно пролетел по горизонту, затем, накренившись, пошел на снижение, будто пытаясь произвести посадку. Видимо, летчик был ранен и пытался спасти самолет и себя, но силы и жизнь его оставили, неуправляемый самолет, не выходя из пологого пикирования, скрылся за холмами севернее города, а затем до нас донесся взрыв и поднялся столб черного дыма с пламенем...

После понесенных потерь «Юнкерсы» на полном газу поспешили уйти на свою территорию. В воздухе над городом, смещаясь в сторону границы, завязался новый воздушный бой. Воздушная карусель истребителей — завораживающее зрелище. Одни сражаются на виражах, другие пытаются использовать высоту, сплошной гул и рев моторов, трассы пулеметных и пушечных очередей, дымовые шлейфы и огненные факелы...

Несмотря на то, что мы пережили немало за последний час, и всем хотелось отдохнуть, неумолимый приказ командира батареи погнал нас дальше вперед. Отъехав от местечка километров пять-шесть мы вышли на гребни очередной цепи холмов. У их подножья длинным языком раскинулась заболоченная долина, вся заросшая камышом.