Маневры

Доктор Эрнст Кюль и так уже давно засиделся в майорах. Сразу после Нового Года он специально написал рапорт об отправке в Польшу. Там размещались эскадры Люфтваффе для нападения на СССР. Для любого офицера война — это, прежде всего, способ отличиться и сделать карьеру, а для хорошего… По крайне мере он был в этом убежден как никто другой. Несколько блестящих побед и вот уже долгожданное звание оберст-лейтенанта само упадет к нему в руки. Точнее, к нему на погоны. Именно так утверждал совсем недавно его непосредственный начальник — оберст-лейтенант Бенно Кош. Но видимо, капризной фортуне было угодно распорядится его судьбой по-другому. Иначе как можно объяснить такие чудовищные потери в первые часы войны?

"А вот и заслуженное возмездие в лице оберст-лейтенанта" — с горечью подумал майор, видя приближающуюся фигуру своего командира.

— Проклятье, Эрнст, что у вас случилось? Я ни черта не понял! Связь ни куда не годится! Отвратно работал даже аварийный канал!

— Господин оберст, — начал Кюль в официальном ключе — Моя группа попала в хорошо подготовленную зенитную засаду русских! А потом на нас свалились эти русские "крысы". Наши истребители появились слишком поздно. Хотя, благодаря им, кое-кто все-таки смог унести ноги. Иначе было бы еще хуже.

— Каковы потери?

— Пятьдесят шесть самолетов безвозвратно потеряно, двенадцать очень сильно повреждены, доблестные пилоты люфтваффе только чудом сумели на них совершить посадку. Еще четыре имеют незначительные повреждения. Это без учета потерь в первом вылете!

— То есть, майор, Ваша группа фактически утратила боеспособность?

— К сожалению, да, господин оберст-лейтенант! И даже переброска из Франции всей резервной группы, не решит проблемы.

— Чем Вы можете объяснить эту ситуацию?

— По данным разведки в этом квадрате, — он указал на карту — Вообще, не должно было быть русских частей. Но плотность зенитного огня была такова, что я думаю, там находилось не менее зенитного полка иванов. А скорее всего даже и более. Плюс ко всему мы были атакованы русскими истребителями. Удалось сбить не менее двенадцати самолетов противника. Ни обойти, ни уничтожить систему противовоздушной обороны к сожалению не удалось. Мы определили только место расположения основных батарей. Они находятся примерно вот тут.

Неожиданно сильное сопротивление русских, конечно же, не испугало Коша, но заставило сильно задуматься. Еще с тройку таких засад, и от вверенного ему гешвадера останутся одни воспоминания. Так что меры надо принимать. Причем принимать незамедлительно.

— Надо немедленно направить туда разведчика!

— Яволь, господин оберст! Считаю, что нужно также ориентировать на этот квадрат авиаотряды ближней разведки вермахта, которые действуют в том районе, господин оберст-лейтенант! Думаю, совсем не зря русские так усиленно прикрывают этот район.

— Вы думаете, майор, что у большевиков в этом районе может находится что-то важное? И именно поэтому они сосредоточили там такое количество зенитной артиллерии? А по поводу привлечения вермахта, давайте не будем торопиться Эрнст!

Кош совсем не спроста задавал такие вопросы. Ведь за серьезные потери и с него тоже серьезно спросят. Но одно дело, если эскадра погибла просто так, и совсем другое, если была выявлена ранее не обнаруженная серьезная группировка или объект противника. Тут уж, всю вину можно было свалить на разведку.

Кюль сразу понял, куда клонит его непосредственный начальник:

— Да, господин оберст, очень вероятно, что русские сконцентрировали в этом квадрате серьезные силы, которые готовы отражать наступление наших сухопутных войск. И если разведка не смогла засечь передислокацию красных, то нашей вины в этом нет. Мы сделали все, что могли.

— Я тоже так считаю, Эрнст. Вы пока пишите рапорт, а я свяжусь с генералом. Надо, чтобы эту новость о сосредоточении значительных сил большевиков в этом квадрате он узнал именно от нас. И мысленно добавил: "Если вермахт умудрится вляпаться в этом квадрате, то на фоне этого может быть удастся сгладить ситуацию с разгромом целой группы бомбардировочной эскадры".

22 июня 5-10 МСК

Расположение дивизиона

Приняв доклад от гвардии капитана Ледогорова об итогах боя с немецкими самолетами, наконец-то смог позволить себе вылезти из бронированного нутра своей КШМки. Невольно расправил плечи и с огромным удовольствием потянулся. В спине при этом, что-то хрустнуло, видно какой-то позвонок стал на место. Над лесом уже начинало вставать солнце, одуряюще пахло смолой и лесным мхом. Встававшее солнце, настырно пробиваясь через покачивающиеся ветки деревьев, играло на земле теплыми желтыми пятнами. Среди прошлогодней хвои зеленели кустики земляники, с еще не до конца созревшими, чуть красноватыми капельками ягод. Это была такая красота, что я на какой-то миг даже забыл о том куда нас всех занесло.

Фрагмент 15