Mandolin Rain (ЛП)

— Не знаю, Гарри. Может быть нужно помягче с ней? Ты же знаешь, что документы не подпишет суд, пока не будет установлено отцовство, — она говорит об этом так спокойно.

— Но это сводит меня с ума. Она меня бесит.

— Я знаю это, Гари. Она хочет, чтобы было лучше для неё, а не для тебя, но в данном случае ты ведёшь себя ужасно, — Эл пытается объяснить мне.

— Я веду себя ужасно? Подумать только. Разве ты не видишь, что пишут обо мне везде? Боже, Эллиот, — я внезапно начинаю кричать. Она не должна была этого видеть и слышать. Она приподнимается и отстраняется, смотря на меня.

— Не нужно кричать на меня, Гарри, — она смотрит на меня таким взглядом, который я никогда не забуду.

— Я лишь хочу, чтобы ты была на моей стороне, — стараюсь успокоиться.

— Я на твоей стороне, Гарри. Я всегда на твоей стороне, — она такая спокойная, как штиль.

— Да неужели? Почему я тогда не вижу этого, чёрт возьми, Эллиот? — я вскидываю руки и засовываю их свои волосы. Что я творю?

— Хорошо-хорошо, я лучше пойду. Еда на столешнице, — она встаёт и идёт в прихожую, чтобы обуться.

— Эллиот, подожди. Я не это имел в виду, — встаю и иду за ней.

— Это именно то, что ты и хотел сказать мне, Гарри. Я не собираюсь оставаться здесь, раз тебе не нравится. Ты прав, что я пытаюсь понять обе стороны этой ситуации. Да, возможно, она ведёт себя дерьмово, но, заметь, твои фанаты не принимают меня тоже. Я не делала ничего плохого, но поддерживала тебя. Как успокоишься и сделаешь выводы, то приходи. Дай знать, большой мальчик, — Эллиот открывает дверь и хлопает, уходя.

Просто чертовски прекрасно.

***

Эллиот не отвечала на мои телефонные звонки весь оставшийся понедельник, и я не виню её. Я не знаю, почему так сорвался на неё. Всё дело в Зои. Разговаривал с моей мамой и, мягко говоря, она не очень довольна моим поведением по отношению к Эл. Мама никогда не любила Зои, но без ума от Эллиот.

Наступил вторник, и я продолжал писать Эл, я знаю, что она читала мои сообщения, но не ответила. Я звонил в студию, но Полли отвечала каждый раз, что Эллиот занята или просто не хочет со мной разговаривать.

Единственным верным вариантом осталось приехать и извиниться лично. Знаю, что должен был поехать за ней вчера и тут же извиниться, но я слишком идиот для этого. Не могу поверить, что позволил себе кричать на неё. Кто знает, что бы я мог наговорить, если бы она не ушла.

Я подъехал к дому Эл и обратил внимание на собравшуюся толпу возле него. И полиция. Сердце начало безумно колотиться, когда я припарковался. Что происходит? Я пробираюсь через небольшую толпу, когда замечаю, как Эл и Джо разговаривают с полицией, указывая на дом. Я смотрю на дом и чувствую себя не очень, потому из-за меня весь её дом теперь в балончике краски.

В таких словах, как «сучка, шлюха, блядина и разлучница» был весь дом.

Джо видит меня и разрешает патрульным пропустить меня на территорию.

— Я не знаю, кто это сделал, но у меня есть полная коробка писем с угрозами. Уверена, что это один и тот же человек, — я слышу, как Эллиот говорит это офицеру. О чём она? Я впервые слышу об этом.

— Можем ли мы осмотреть их? — офицер спрашивает.

— Да, сейчас принесу, — Эллиот разворачивается, чтобы идти в дом и видит меня. Она разрывает наш зрительных контакт и идёт в дом.

— Ты знал об этом? — я спрашиваю у Джо с любопытством.

— Она говорила мне о записках на прошлой неделе. Раньше они были оставлены на машине, а позже стали появляться в нашем почтовом ящике. Я не думал, что всё зайдёт так далеко, — он указывает на дом, полностью окрашенным аэрозольной краской.

— Вот, офицер. На каждой я проставила дату, когда их получила, — она отдаёт коробку полицейскому.

— Спасибо. Это хорошо, что вы их сохранили. Есть ли у вас кто-то, у кого вы можете остаться в ближайшее время? — он спрашивает, смотря на меня.

— Да, спасибо, — Джо отвечает за меня.

— Моим людям осталось сделать несколько снимков, и мы поедим, — Джо и Эл кивают, заходя в дом. Меня не звали, но я иду за ними.

Оказавшись внутри, Джо заворачивает в свою комнату, как я думаю, собирать вещи. Эл смотрит на меня и уходит в свою спальню, оставляя дверь открытой. Воспринимаю это как приглашение и иду следом. Вижу, как она сидит расстроенная на кровати, и я сажусь рядом с ней.

— Прости за вчера. Я не хотел срываться на тебя, — я замечаю, как она начинает плакать.

— Просто не нужно так со мной разговаривать, Гарри. Ты сказал, что я не поддерживаю тебя, но я только и делаю, что поддерживаю тебя. Люди ненавидят меня, но я всё равно здесь для тебя, а потом ты говоришь, что не поддерживаю, что я не на твоей стороне. Это заставило меня саму обо всём догадаться, — мои глаза расширяются. Догадаться о чём?

— О чём ты? — спрашиваю внимательно.

— Если я не поддерживаю тебя, то я должна делать это по-другому.