Малыш от генерального

О том, что моей мышке придется постоянно трястись от страха, я даже представлять не хотел. Какое ожидание? Какая тотальная слежка?

Да после больницы я дышать на Аглаю боялся. Бадоева приставил, чтобы тот пылинки сдувал и безбожно врал о безобидном Герасимове, который давно от нас отстал.

Дополнительного охранника приставлять к ней было страшно. Обычный Мерс на бронированный сменить опасался. Умная ведь! Догадается сразу. А за этим вопросы, ответы, новые вопросы и «Привет, доктор!»

А к доктору не хотелось. Помнил, как белеет в руках и теряет сознание. И страх ее помнил. За меня и за ребенка. Дикий, отчаянный, будто мы дороже ей, чем сама себе.

Как на роду мне было написано видеть этот страх.

Долбанный день сурка. И даже надеждой на женское благоразумие тешить себя не мог. Случить очередное ДТП, никакой Бадоев, никакой гарнизон охраны мышку не удержит. В безумной храбрости она с Настей была чертовски похожа, а финал…

– Какой второй вариант? – Я не стал тратить наше время на лишние уговоры.

– Чтобы полностью вывести из-под удара, Калинину лучше уволить. В идеале обвинить в чем-нибудь и избавиться как об обузы. Потом спрятать. Она не будет связана с компанией и сможет легко сменить место жительства. Это будет логично и просто.

– Да уж, просто… – голова шла кругом.

– Она вдалеке спокойно отходит беременность. Ты здесь разберешься с Герасимовым. Долго воевать у него все равно не хватит ресурсов.

Так и хотелось сказать Диме: «Отлично!» Я бы и сам не придумал ничего лучше. Продержаться без мышки несколько недель или месяцев будет адски сложно. Я уже подсел на ее ласку и любовь как наркоман. Но спокойствие моей девочки стоило намного дороже, чем регулярный секс и объятия перед сном.

У нас обоих все получилось бы… если бы не одно «но».

– Я не уверен, что смогу ее уговорить.

Недавнее признание в любви вспомнилось так четко, что чуть зубы в крошку не растер.

– Поставь перед фактом. Это в ее интересах. Поймет.

– Она не сможет тихо отсидеться вдалеке. Не волноваться – тоже не сможет.

Как же легко было решать вопросы безопасности матери и Дамира. И как трудно – Аглаи. Не мог я объяснить Диме, что это за женщина. Хотел бы – не смог передать, насколько она доверилась мне. Приросла так, что порой сам не знал, где я, а где она.

– Финансово ты сможешь ее обеспечить без прямых переводов. Наследство, лотерея… еще с десяток способов. Она сама не будет знать о твоем участии… – Дима будто не слышал меня. Гнул свою линию как танк, словно не было у нас никаких альтернатив.

– Если бы все было так просто.

Я устало потер глаза и принялся собирать документы.

Поняв мой намек, Дима тоже задерживаться не стал. Папку он забрал с собой. А уже возле двери на секунду остановился и кинул:

– Не буду учить тебя жизни, но всегда есть способы убедить кого угодно поверить во что угодно.

* * *

Что именно имеет ввиду, Штерн, конечно же, не сказал. Дверь закрылась, и в навалившихся делах я почти сразу же выбросил из головы эту последнюю фразу.

Решить, как обеспечить безопасность Аглаи, можно было и позже. Во всяком случае, я искренне в это верил. «Способ должен быть», – уверял самого себя с утра до обеда. Повторял как мантру с обеда до вечера.

А уже в машине по дороге домой Дима снова дал о себе знать.

Угол дома был виден за поворотом, когда я произнес: «Слушаю». Шлагбаум охраны стал медленно подниматься, когда заговорил Штерн.

А дальше никто никуда не поехал.

– На твоей кипрской вилле полиция час назад обнаружила труп Карины. Я сейчас занимаюсь тем, чтобы никакая информация не просочилась в прессу. Но, думаю, меры по остальным нужно принимать как можно скорее.

Он даже как-то умудрился произнести это спокойно. Будто ничего особенного не произошло, а впереди обычная волокита.

Всего лишь чьи-то жизни и чья-то далекая смерть.

– Можешь попросить секретаршу заказать мне билет на Лимасол? – Дав знак водителю остановиться, я вышел на улицу. Прямо под осенний ливень. – Я так и не записал ее номер.

Дождь бросил холодные капли в лицо. Остужало. Почти как нужно.

– Уже заказала. На ближайший рейс.

– Дополнительная охрана для матери и Дамира на месте? – На душе все кипело, но голова работала четко и спокойно.

– Еще в обед. – В отличие от утра Дима не напирал. Он будто уже знал, каким будет главный приказ, и лишь осторожно выжидал.

– Отлично. Тогда осталось лишь одно…

Пиджак мгновенно превратился в мокрую тряпку. Облепил тело, заставив вздрогнуть от холода. Но вместо того, чтобы вернуться в теплый салон, я расстегнул верхние пуговицы рубашки и задрал голову вверх.

– С головы Аглаи не должен упасть ни один волос. – Тишина в трубке так и звенела от напряжения, но я не стал дожидаться ответа. – Только мне будет нужна твоя помощь.

Глава 24 Соленый вкус любви

Аглая

Когда Марат не приехал на обед, я не обиделась. Наши общие обеды давно стали такой редкостью, что и надеяться было глупо.

Когда он не приехал к ужину, тоже не волновалась. Отправила пару сообщений. Не получила ответа. И продолжила ждать.