Малыш от генерального

Злой хохот интуиции не предвещал ничего хорошего. Я еще не забыла, что у Марата была невеста и в один из дней ее не стало. О том, что девушка погибла не одна, а с маленькой частичкой любимого мужчины, и думать было больно.

– Жена отца умерла при родах. Врачи предупреждали ее, что с больным сердцем беременность слишком опасна. Но она не послушалась. И еще одна дорогая мне женщина посчитала, что жизнь неродившегося ребенка дороже, чем своя.

– Но врачи… Они должны были…

У меня не нашлось слов. Язык от шока не слушался. Дико хотелось обнять свой живот. Укрыть малыша от всех страхов и опасностей.

– Иногда, когда пациент принимает решение, врачи бессильны. Даже когда выбора, по сути, и нет.

Марат сжал руль до побелевших костяшек, но больше ни жестом, ни мимикой не выдал своего состояния. Уверенный, спокойный, как на совещании. Скала, до вершины которой не добраться.

– Ты… Любил ее? – вырвалось само.

Я до боли закусила губу, но было уже поздно.

– Это прошлое, – прозвучало так же ровно, как и признание. – Неважно чье. Просто хочу, чтобы ты понимала – я не хочу детей. В эту лотерею пусть играют другие. Я уверен, что можно быть счастливым без грязных подгузников и тонны разбросанных по дому игрушек. Жить той жизнью, которая устраивает двоих. И наслаждаться каждым днем.

Впервые за время нашего разговора Марат покосился в мою сторону. Однобоко улыбнулся и вернул свою правую руку на мое колено.

– Так ведь, маленькая?

От желания разреветься и закричать «Нет!» меня чуть не разорвало. Не успела я еще нарадоваться своему счастью. Не накопила впрок достаточно ласки и тепла, чтобы не мерзнуть потом одной. Ничего не смогла…

Мало мне было и его, и новой себя. Настоящей, яркой жизни – мало.

Однако старая дрессировка сработала безотказно. Глаза щипало, но я улыбнулась. Губы, как под анестезией, не чувствовались, но сумела четко и ровно произнести:

– Да.

Всего одно слово.

Фальшивое. Горькое. Ложь во благо. Казалось, так будет легче… пока. И неважно, что потом.

Жаль, я тогда и не догадывалась, как скоро пожалею об этой своей слабости. И не пошла до конца.

Глава 20 Непослушная

Марат

Жизнь, наверное, меня испытывала. Не первый раз, но нынче – в особо извращенной форме. Рядом появилась женщина, с которой вспомнил, как это – чувствовать себя живым. И тут же с одержимостью ревнивой жены работа лихо взяла за причинное место.

Как бы мы ни надеялись, что Герасимов отступится, этот старый баран упрямо пер к своей цели. То Игнатов, то другие подрядчики регулярно сообщали о внеплановых проверках или форс-мажорах, а всегда равнодушные акционеры вдруг стали просить встреч и задавать на них очень странные вопросы.

Все это было ненормальным. В офисе порой становилось настолько жарко, что даже непосвященный в тонкости ситуации Бадоев предлагал устроить кое-кому несчастный случай.

Я, конечно же, отшучивался, что обязательно, но и не думал в этом направлении.

До поры.

Пора настала внезапно. В субботу, когда все нормальные люди сидели дома, а у меня в офисе из ушей валил пар.

Никакого желания просиживать штаны на работе не было. Дома, ласковая и непривычно покладистая, ждала Аглая. В холодильнике – в кои-то веки настоящая домашняя еда. А в спальне преступно пустовала кровать.

Не контрактами я сейчас должен был заниматься. Не вдалбливать в голову идиотам, что головной мозг важнее спинного. Но, когда в добавок к текущим проблемам один из давних поставщиков попросил о личной встрече, да ещё поскорее, терпение все же лопнуло.

Захаров, мой зам по коммерческим вопросам, явился в офис спустя полчаса после звонка. Как школьник в кабинете у завуча, он рассказал все, что знал про старые сделки брата, получил ЦУ, на что давить во время переговоров. А потом послушно сел в мой Мерс и как исполняющий обязанности босса повез свой зад на встречу с подрядчиком.

Водитель даже удивиться не успел такой рокировке. Только навигатор пискнул о готовности работать. Но впервые за долгое время я почувствовал, как с плеч опускается тяжесть.

Даже в голове просветлело. Оставалось плюнуть на перестраховку, раскидать таким же макаром другие дела. И добраться, наконец, до своей сладкой Калининой.

За час после отъезда Захарова я почти так и сделал. Горящие вопросы разрулил сам. Менее срочные поставил в задачи на понедельник другим замам. То, что каждого из них Штерн подозревал в шпионаже, не остановило.

Но, как ни мечтал, убраться из офиса пораньше, так и не смог. Взгляд задержался на картинках, которые мелькали на огромном телеэкране в приемной. И все планы рухнули.

«Из срочных новостей. Сегодня в пятнадцать десять на Витебском проспекте произошла серьёзная авария. В Мерседес, принадлежащий генеральному директору строительной компании «А-групп», на повышенной скорости врезался грузовой автомобиль марки МАЗ. Водитель грузовика вскоре скрылся. На месте ДТП работают криминалисты. Состояние водителя и пассажира легкового автомобиля на данный момент уточняется».