Малыш от бывшего

Казалось, слова Варшавского удивили женщину еще больше, чем, собственно, его появление в компании Ветровой, но своего удивления женщина решила не высказывать. Кротко кивнув, женщина удалилась, а Аня только сейчас поняла, что все это время находилась в каком-то ступоре. Но не успела она вымолвить и слова, как воспитательница вернулась к ним в компании Андрюши. Малыш был совершенно бледный и, казалось, едва стоял на ногах.

— Андрюш, малыш, ну как ты, — Аня сразу же рванула к сыну, присела рядом с ним на корточки и притянула к себе. Коснувшись лба ребенка, Аня покачала головой, Андрей был горячий, как печка.

— Я не малыш, — буркнул сын, заставив всех присутствующих улыбнуться. Маленький стойкий оловянный солдатик.

— Конечно-конечно, — поспешила исправиться Аня, как ты себя чувствуешь? Что болит?

— Горло, — признался Андрей, немного подумав, а потом осмотрелся и остановил серьезный взгляд на Варшавском, истуканом стоявшем в двух шагах от Ани с сыном. — А вы за Настей? Она еще спит.

Ник не сразу нашелся с ответом, ему вообще было сложно говорить в присутствии сына. Он просто не знал, как себя вести, ведь Аня была права, Ника не было в жизни Андрея слишком долгое время.

— Нет, Андрей, мы с мамой приехали за тобой, — наконец сумел выдавить из себя Варшавский, поймав при этом недовольный взгляд Ани.

Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы понимать отношение девушки к сложившейся ситуации. Аня ясно дала понять, что не желает видеть Варшавского рядом с сыном и вряд ли успела поменять свое мнение, а после того, что Ник сегодня устроил в ее офисе — и вовсе в этом мнении укоренилась.

Ник сам не понимал, что на него нашло и зачем он устроил ту идиотскую сцену. Просто увидев эту идиллию, не смог держать себя в руках. Сейчас он сам себе не мог объяснить, почему присутствие юриста в считанные секунды вывело Варшавского из себя. А ведь за столько лет он научился держать свои эмоции под контролем, бизнес в конце концов построил и вообще был человеком, славящимся не дюжей долей терпения. А тут словно чеку сорвало, тормоза слетели, стоило только почувствовать запах еды, увидеть на столе пакеты с эмблемой очень даже приличного ресторана и наткнуться на улыбку Ани. Только оказавшись выставленным за дверь, Ник пришел в себя, словно пелена с глаз сошла. Ему необходимо было подышать воздухом, а потом он планировал вернуться и поговорить с Ветровой с глазу на глаз, в спокойной обстановке. Извиниться в конце концов.

— За мной? — после паузы переспросил Андрей, морща маленький, слегка заостренный носик, а Ник в очередной раз поразился тому, насколько похож на него малыш. Ведь Ник и сам часто вот так морщил нос, какое-то совершенно непроизвольное движение. В прошлом Аня зачатую посмеивалась над Варшавским, говоря, что у него все на лице написано.

— За тобой, — кивнул Ник.

— Так, давай-ка будем одеваться, — прервала их недолгий диалог Аня. Ей вообще не нравилось, что Ник завел разговор с ее сыном. Но не устраивать же теперь сцены на потеху всему детскому саду.

Воспитательница помогла девушке одеть малыша и молодые люди, попрощавшись, всей честной компанией покинули детский садик. Аня планировала вызвать такси и уже вынула из кармана телефон, когда Ник вновь подал голос.

— Я сейчас вызову врача на дом и…

— Нет, с этим я и сама справлюсь, а ты можешь ехать.

— Не говори ерунды, я отвезу вас домой, — безапелляционно заявил Варшавский и направился к оставленному на стоянке автомобилю.

Вздохнув, Аня все же рассудила, что нет ничего плохого в том, чтобы Ник довез их с Андреем до дома. Все же такси еще нужно было дождаться, а Андрюша и без того температурил, хоть и храбрился, стараясь не волновать любимую мамочку. Уже у машины Ник, невзирая на Аню, ее молчаливые протесты и многозначительные взгляды, подхватил Андрюшу на руки и усадил в детское кресло, купленное, судя по всему, для крестницы Варшавского.

До дома Ветровой молодые люди вновь ехали в гробовой тишине, которую время от времени нарушал Андрюша, задавая Нику те или иные вопросы. Даже несмотря на свое состояние, малыш увлеченно слушал ответы Ника, а Аня лишь недовольно поджимала губы. Нужно было быть слепой, чтобы не заметить, как мальчик, словно подсознательно тянулся к Варшавскому. Сложно было не увидеть связь, мгновенно образовавшуюся между малышом и его отцом. И Ане эта связь абсолютно точно не нравилась. Сын — все что у нее было, самое дорогое и ценное в ее жизни, а Варшавский — потенциальная опасность, от которой необходимо избавиться в кратчайшие сроки.

— Спасибо, что подвез, дальше мы сами, — обратилась к Нику Аня, когда он припарковался недалеко от ее подъезда.