Малыш

Ему недоставало только одного, мешавшего ему быть вполне счастливым — воздать семье Мак-Карти за все, что она сделала для него.

С каким нетерпением ожидался их приезд, который затянулся; эти парусные суда, находящиеся во власти ветра, приучают к терпению. Беспокоиться еще не было причины. Малыш написал в Кингстон, и владельцы «Квинсленда» господа Беннет должны были предупредить его телеграммой о прибытии судна.

А в магазине «Для тощих кошельков» торговля шла вовсю. Малыш сделался героем. Его приключения на «Дорис», сила воли, удивительное присутствие духа увеличили общую к нему симпатию. Груз, спасенный им с опасностью для собственной жизни, должен был по справедливости обогатить его. Так оно и случилось благодаря посетителям магазина, который никогда не был пустым. Сделалось модным иметь чай с «Дорис», сахар, вино — все с «Дорис». Даже отдел игрушек был на время оставлен, и Бобу пришлось помогать Малышу и Грипу, хотя были наняты еще два приказчика. По мнению О'Бриена, капитал, затраченный на покупку груза, должен был в несколько месяцев возрасти в пять раз. Три тысячи пятьсот фунтов обратятся по крайней мере в пятнадцать тысяч. И старый негоциант не ошибся. Он открыто говорил, что вся заслуга этого предприятия принадлежит Малышу; хотя он и поддерживал его своими советами, но первая мысль о покупке груза пришла все же хозяину магазина «Для тощих кошельков».

Неудивительно поэтому, что магазин «Малыша и Кo» стал не только самым известным, по и самым красивым на Бедфорд-стрит и даже во всем квартале. Женская рука сказывалась в мельчайших подробностях, а Сисси помогал во всем Грип — Грип, который начинал верить, что он действительно ее муж, особенно с тех пор, как явилась надежда, что его род не угаснет вместе с ним. и каким чудным мужем он был, каким преданным, внимательным!.. Мы можем пожелать такого же всем женщинам, желающим быть не только любимыми, но и обожаемыми на земле!

А если вспомнить, как несчастны были все, Сисси — в хижине Хард, Грип — в Ragged school, Боб — на большой дороге, даже Бирк, слонявшийся возле Трелингер-Кэстла, то станет понято, какое чувство благодарности испытывали все по отношению к Малышу. Не удивляйтесь, если мы упоминаем и Бирка среди всех этих лиц… Разве он не числился тоже в составе «и Кo»? Кет по крайней мере серьезно смотрела на него как на компаньона торгового дома Малыша.

О других личностях, игравших когда-то роль в жизни Малыша, он н думать не хотел. Торппипп, наверное, продолжал обходить все графства, показывая уже вылинявших марионеток; О'Бодкинс, вероятно, окончательно одурел над сведением своих счетов, маркиз Пиборн с супругой застыл в своем чванстве, унаследованном и графом Эштоном, Скарлет по-прежнему управлял не без выгоды для себя Трелингер-Кэстлом, мисс Анна Уестон неизменно «умирала» на сцене… Никаких известии об этих людях не приходило, кроме лорда Пиборна, о котором было сообщено в «Times», что он, собравшись наконец произнести речь в парламенте, должен был отказаться от слова, так как язык не повиновался ему. Что же касается Каркера, то он все еще не был повешен, к великой досаде Грипа, хотя и приближался к этому, так как судился уже за участие в грабеже.

Но обо всех этих личностях высокого и низкого происхождения беспокоиться нечего.

Оставались Мак-Карти, о которых Малыш не переставал думать и возвращения которых ждал с таким нетерпением. О «Квинсленде» не приходило более известий. Если он запоздает на несколько недель, сколько тревоги придется пережить! В Атлантическом океане разыгралось уже несколько бурь, а ожидаемой телеграммы все не было…

Наконец 5 апреля утром Боб вбежал в магазин сияющий, с телеграммой в руке.

— Телеграмма из Кингстона! — повторял радостно он. — Телеграмма из Кингстона!

Значит, Мак-Карти приехали, приехала приемная семья Малыша, единственная, которую он помнил!

Он прибежал на крик Боба. Затем пришли Сисси, Грип, Кет, О'Бриен.

Вот что гласила депеша:

Кингстон, 5 апр. 9 ч. 25 м. Дублин. Малышу. Бедфорд-стрит.

«Квинсленд» вошел сегодня в док. Семья Мак-Карти прибыла.

Ждем распоряжений.

Беннет.

Малыша охватило сильное волнение. Сердце его на минуту замерло. Его облегчили обильные слезы, и он произнес сдержанно лишь, спрятав телеграмму в карман:

— Хорошо!

Более он не упоминал о семье Мак-Карти, что немало удивляло его друзей. Он занялся, по обыкновению, делами; по его распоряжению Бальфур передал ему чек в сто фунтов.

Прошло четыре дня, последние перед Пасхой, которая приходилась в этом году на 10 апреля.

В субботу Малыш, созвав своих служащих, объявил им:

— Магазин будет закрыт до вторника.

Это был отпуск, данный Бальфуру и двум приказчикам. Конечно, Боб, Грип и Сисси рассчитывали также воспользоваться отдыхом, когда Малыш вдруг спросил их, не желают ли они совершить с ним небольшое путешествие.

— Путешествие? — вскричал Боб. — О да! Куда же мы поедем?

— В графство Керри, которое я хочу снова повидать, — ответил Малыш.