Малый ледниковый период. Как климат изменил историю, 1300–1850

Я в особом долгу перед редактором Уильямом Фрухтом из издательства Basic Books. Он выступил удивительным слушателем, беспощадным критиком и незаменимым катализатором того, что в итоге оказалось увлекательным и чрезвычайно сложным проектом. Я преклоняюсь перед его проницательностью и редакторским мастерством. Джек Скотт придумал и нарисовал иллюстрации с присущим ему талантом. Мой агент Сьюзен Рабинер вдохновляла меня во всех сложных ситуациях. Наконец, я выражаю благодарность за терпение моей семье, а также нашим котам, которые, как всегда, с безупречной точностью садились на клавиатуру в самые неподходящие моменты. Я очень надеюсь, что это знаки одобрения, даже если подергивающиеся хвосты обычно говорят об обратном.

Примечание автора

Все размеры и расстояния в этой книге приводятся в метрических единицах. Метр немного длиннее ярда, а 16 км – это примерно 10 миль. Вода замерзает при 0 °C, а кипит при 100 °C. Идеальная температура воздуха – около 25 °C (77 °F).

Географические наименования даны в соответствии с наиболее распространенным написанием. Названия археологических памятников и исторических достопримечательностей приведены в том виде, в котором они чаще всего встречаются в источниках, использованных при написании книги.

Если вы не моряк и не метеоролог – обратите внимание, что ветры, согласно морской конвенции, называются по тому направлению, откуда они дуют. (Например, западный ветер дует с запада.) Однако морские течения именуются по тому направлению, куда они текут. Иными словами, западный ветер и западное течение движутся в противоположных направлениях.

Часть первая Тепло и его последствия

Когда Апрель обильными дождями
Разрыхлил землю, взрытую ростками,
И, мартовскую жажду утоля,
От корня до зеленого стебля
Набухли жилки той весенней силой…
Тогда со всех концов родной страны
Паломников бессчетных вереницы
Мощам заморским снова поклониться
Стремились истово…[4]

Джеффри Чосер, «Кентерберийские рассказы»[5]

И о чудо! Некоторые из рыцарей, сидевших на конях в великолепной сбруе, отдавали коней и оружие за дешевое вино; и делали они это потому, что были ужасно голодны.

Германский летописец, 1315 год[6]

Крупные исторические и климатические события, 950–1500 годы[7]

Глава 1 Средневековый климатический оптимум

Я молю непорочного повелителя монахов

Указать мне путь;

Да будет конунг высоких небес

Простирать надо мной свою сильную руку.

Анонимный автор, «Песнь о морском пределе»(«Hafgerdinga Lay»)[8]

Туман навис над маслянистыми, медленно вздымающимися водами океана, слегка кружась в холодных воздушных массах, пришедших с севера. Перед вами безжизненный мир и беспомощно хлопающие паруса. С такелажа капает вода. Ни горизонта, ни границы между морем и небом; лишь окутанный серой пеленой нос корабля указывает путь вперед. Компас сообщает, что судно по-прежнему направляется на запад, прокладывая путь сквозь леденящий холод. Возможно, туман задержится над океаном на несколько дней, скрыв айсберги и признаки быстро формирующегося пакового льда. А может быть, через несколько часов холодный норд-ост наполнит паруса и разгонит мглу, открыв взору голубое небо. Тогда горизонт станет четким, похожим на покрытый солью нож, а море – синим с белыми шапками пены. Вдали на западе прорисовываются очертания заснеженных вершин; до них полдня пути – если сохранится ветер. По мере приближения к берегу пики окутывает туман, ветер стихает, а успокоившийся океан покрывается небольшими льдинами. Мудрый моряк ляжет в дрейф и дождется более ясной погоды и ветерка, чтобы лед не преградил путь и не раздавил корабль в щепки.

Айсберги беспорядочно перемещаются по северным морям. Ломаные цепи дрейфующих льдин покачиваются на океанской зыби. Далеко на севере над горизонтом мерцает полоса серовато-белого света – отблеск сплошных паковых льдов, рубежа арктического мира. Плыть вдоль него – значит следовать по грани между привычной реальностью и забвением. Ослепительная яркость неба и земли обостряет чувства и наполняет страхом перед неизведанным.