Маленький отель на Санторини

Ирина мило улыбается, видно, что такая восторженная любовь мужа ей приятна. Наверняка она и сама смотрит на Янниса любящим взглядом, который скрадывает его внешнюю непривлекательность, и видит его более симпатичным, чем я. В этом и кроется магия любви.

– И как жизнь на острове? – интересуюсь я. – Ты быстро к ней привыкла?

Пока мне трудно представить, что я брошу все и перееду из Москвы на Санторини, чтобы управлять отелем бабушки. Но и отель, и сам остров уже пленили мое сердце, и мне бы хотелось, чтобы они стали частью моей жизни.

– Тут, конечно, есть свои плюсы и минусы. Как и везде. Например, в первое время мне очень не хватало движухи большого города – торговых центров, кинотеатров, концертов, музеев. Да и сейчас не хватает, – делится Ирина. – Здесь свои трудности – нет пресной воды, воду для водопровода берут прямо из моря и опресняют, так что готовить на ней, варить кофе или чай, не стоит. Советую закупиться питьевой водой в бутылках. Еще машины и дома постоянно покрываются вулканической пылью, так что их приходится мыть.

– Дома? – удивленно переспрашиваю я. – Поэтому они такие белые?

– А ты как думала! Твоя бабушка мыла фасады чуть ли не через день.

У меня вытягивается лицо, когда я представляю, что мне придется так часто надраивать отель снаружи.

– Что, напугала я тебя? – Ирина смеется. – Ничего, ко всему этому быстро привыкаешь. Я ни одного дня не пожалела, что переехала на Санторини. Ради здешних видов, моря, воздуха и закатов стоило уехать из Питера. Ну а ты? Решила что-то с отелем?

Мне очень нужно проговорить свои мысли вслух и услышать совет от Ирины, поэтому я охотно подхватываю тему.

– Пока нет. Сама понимаешь, как это неожиданно на меня обрушилось. Еще неделю назад я и знать ничего не знала ни об отеле, ни о своем греческом отце. Но приехала сюда, и тут так классно. Мне бы хотелось восстановить отель, как при бабушке Афине…

– Значит, ты не будешь его продавать? – с ликованием перебивает меня Ирина и просительно складывает ладони на груди. – Умоляю, не продавай! Это же такое чудесное место!

Она повторяет те же слова, что говорил сегодня утром художник, а я делюсь с ней своими сомнениями, как и с ним:

– Я просто не представляю, как управлять отелем и во что мне обойдется подготовить его к новому сезону.

Мне важно услышать мнение Ирины, ведь она работала в отеле и примерно представляет, с чем мне придется иметь дело.

– Ты справишься, – убежденно говорит она. – Ты же внучка Афины, у тебя это в крови!

– Я ведь никогда этим не занималась, – я отвожу глаза и смотрю на море.

– Афина управляла отелем с тех пор, как ей исполнилось двадцать четыре. А тебе сколько?

– Двадцать четыре, – пораженно отвечаю я.

– Вот видишь! Это судьба! Ты должна продолжить дело своей бабушки, – горячо убеждает она. – Будет печально, если отелем завладеют какие-то посторонние толстосумы и переделают все на свой вкус, не оставив ничего на память об Афине. Мы уже испугались, что после смерти Костаса отель ждет такая же участь, как вдруг объявилась ты. Не продавай отель, Ника! Хотя бы попробуй его восстановить! Такой шанс нельзя упускать. Тем более, впереди летний сезон, ты можешь хорошо заработать.

– Хорошо – это сколько?

– Номера в сезон сдавались по пятьсот евро. При полной загрузке шести номеров отель приносил до девяноста тысяч в месяц.

– Сколько? – Я подпрыгиваю на стуле. О такой зарплате я в Москве не могу мечтать, даже если займу место начальницы.

– Это чистой прибыли, – осаждает меня Ирина. – Еще нужно заплатить налоги и коммуналку, выдать зарплату горничной и администратору, оплатить услуги прачечной и завтраки. Что-то нужно отремонтировать, поменять мебель или неисправную технику. Хорошо, если останется тысяч пятьдесят, а то и сорок.

– Это тоже большие деньги, – оптимистично заявляю я и в уме умножаю их на двенадцать месяцев.

– К тому же учитывай, что сезон на Санторини длится всего три месяца летом, – предупреждает Ирина. – В мае и в октябре отель в лучшем случае даст половину прибыли. А с ноября по апрель многие отели стоят закрытыми, так как в них нет отопления. Не замерзла ночью?

– Вообще-то было прохладно, – киваю я, вспомнив, как куталась в одеяло в бабушкиной спальне.

– Это одна из тех вещей, к которым трудно привыкнуть после России. У нас батареи шпарят зимой – будь здоров. А тут центрального отопления нет, приходится отапливать дом электричеством, а это очень дорого. Я всю зиму хожу по дому в двух свитерах и пуховом жилете сверху. Ненадолго включаю обогреватель, а Яннис быстрее его отключает – чтобы не нагорало электричество.

– Получается, отель бабушки работал только с мая по октябрь? – уточняю я.

Ирина кивает. Что ж, в таком случае я могла бы работать в отеле в сезон, а на зиму возвращаться в Москву.

– И учти, что даже в месяцы простоя надо платить коммуналку и налоги, – добавляет Ирина, – а это тоже немало.

– Такое чувство, что ты пытаешься меня отговорить.

– Я просто хочу, чтобы ты понимала истинное положение вещей, прежде чем примешь решение.