Маленький Бобеш

— Послушай, — обратился он к своей жене, — где у нас деревянная коробка, которая осталась после отца?

— Где-то на чердаке.

— Поди-ка поищи. Там, кажется, были его очки. Мне они не годятся — слишком сильные, а его бабушке, наверное, как раз. — И стал утешать Бобеша: — Не плачь, парень, мы пошлем бабушке другие очки. И наверняка эти будут лучше, чем старые. Это очки моего отца, он был у мельника помощником.

— Кем, пан Брихта? — спросил Бобеш и перестал плакать.

— Мельником. Он работал на мельнице. Молол хлеб. Ты был когда-нибудь на мельнице?

— Не был.

— Так, значит, ты еще не знаешь, как мелют хлеб?

— Не знаю.

— Работать на мельнице — это хорошее занятие, — задумчиво сказал Брихта.

Тем временем вернулась его жена и принесла очки. У очков была блестящая оправа, и они выглядели совсем как новые.

— Ну, видишь, какие прекрасные очки! А вот и футляр к ним! — И Брихта взял старый деревянный футляр, открыл его, положил в него очки и закрыл снова. Потом завернул в бумагу и сказал Бобешу: — Теперь не бойся, беги домой. Как только бабушка увидит такие очки, простит тебе все. Да смотри только снова их не утопи, плутишка! Передай привет отцу и всем остальным. А если бы дедушка вдруг вздумал заикнуться о деньгах, так ты ему скажи от меня, что он сам ничего не взял с нас, когда перекладывал печку. И еще передай ему, что печка не дымит, хорошо тянет, и духовка печет на славу.

— Ну, и возьми вот — пусть попробуют, — подала сверток Брихтова. В свертке были пироги.

Бобеш был совершенно счастлив, не знал, как и благодарить. Обыкновенная благодарность казалась ему здесь недостаточной. Но ничего лучше он не мог придумать, как молча несколько раз пожать паромщику Брихте руку. Наконец он вымолвил:

— Я, пан Брихта, очень рад.

— Ну, и я рад, что ты рад. Я тоже очень рад! — засмеялся Брихта.

— И ты передай еще: пусть дедушка поскорей к нам зайдет. Поговорить нам нужно. Скажи ему, что у нас есть хорошее вино из шиповника. Обязательно скажи ему.

Между тем Брихтова все еще чистила Бобешу куртку и штаны. Было уже совсем темно, и на улицах зажглись фонари.

— Найдешь дорогу, молодец? — спросил на дворе Брихта.

— Ты бы проводил его немного, — посоветовала жена.

— Да я найду. Спокойной ночи! — быстро сказал Бобеш. Он был доволен, что не забыл попрощаться.

— Спокойной ночи, карапуз, — ответил Брихта и запер двери.

Бобеш почти бежал. Боже, вот бабушка удивится! И вообще все удивятся. Ему, конечно, и в голову не приходило, как все дома беспокоятся, что его до сих пор нет. Когда он проходил мимо сгоревших домов, его охватил страх. Эти черные высокие трубы как-то странно торчали, поднимаясь к небу, и даже запах пожарища не показался теперь Бобешу приятным. Вокруг было какое-то унылое запустение. Бобеш шел с затаенным дыханием, даже смотреть старался в другую сторону, отворачивался от пожарища. Пироги он нес под мышкой, а очки — в руке.

«Мама хоть и говорит, что нет ни домовых, ни ведьм, но как-то уж очень страшно», — подумал он и, пройдя грустные места, глубоко вздохнул. На пороге дома сердце его вдруг начало стучать снова. Что ж ему сказать, когда он войдет в комнату? Ага, он скажет: «Добрый вечер! Пан Брихта посылает вам всем привет и вот эти пироги»: Однако, открыв дверь, он только поздоровался и замолк. В комнате была одна бабушка. Она качала Франтишека. Увидев Бобеша, она так и развела руками:

— Господи боже мой! Где же ты был?

— У пана Брихты.

— Разве ты не знаешь, когда надо возвращаться домой? Все тебя ищут. И кто б мог подумать, куда ты забрался! Нет, парень, не стоишь ты этих мучений! Мать должна взять тебя в руки, иначе из тебя черт знает что получится.

Бобеш сел на лавочку около печки, положил сверток с пирогами возле себя и вздохнул.

«Так, значит, меня ищут. Значит, будут бить. Этого мне отец не простит».

Со страхом он ждал возвращения отца. Бабушка заговорила опять:

— Экий ты негодник, Бобеш! Что ты сделал с моими очками? Куда ж ты их дел? Утопил ведь, бродяга!

— Кто это тебе…

— Молчи уж! — оборвала Бобеша бабушка. — Будешь еще отказываться?

— Я не отказываюсь.

— Не оправдывайся, Бобеш. Хочется мне дать тебе пару подзатыльников! Такие очки! Они стоят денег. Где я теперь возьму денег на новые? — Бабушка встала и наподдала Бобешу. — Я так зла на тебя, парень, что я бы тебя…

В это время вошли дедушка с матерью.

— Так что я тебе говорил? — обратился дедушка к матери. — Мальчик сидит себе спокойно дома, а мы его ищем чуть ли не в реке.

— Где ты был? — сердито спросила мать.

— У пана Брихты, — плача, ответил Бобеш.

— И ты не знаешь, когда ты должен быть дома?

— Знаю.

— А почему ж ты ревешь?

— Ба-бабушка меня била!

— Ах, я уже виновата! — сказала бабушка. — Я шлепнула его разок. Я так сердита на него за эти очки…

Бобеш хотел было вынуть из кармана очки и отдать их бабушке, но, когда она его ударила, решил: «Вот нарочно теперь бабушке не дам, отдам их лучше дедушке!»

— Я сама хотела тебя сегодня отколотить, — сказала мать. — Но раз уж тебе попало, так…

— А ты еще прибавь! До того избалован, просто сладу нет! — подзадоривала бабушка.