Маленькие рассказы

Он пришел в панику и начал потеть еще сильнее, попытался сконцентрироваться и хоть немного успокоиться. Стоит отдать должное Наталье – девушка ничуть не смутилась такому повороту событий и продолжала поступательные движения вверх-вниз, крепкой хваткой держа член Лаврентия Петровича в правом запястье. Левой рукой она, словно на контрасте, очень мягко гладила его плечи и шею. Она смотрели прямо на него, но при этом как будто бы сквозь. Словно она тоже что-то там себе вспоминала, может быть запах, может у кого еще был такой член на ощупь.

Это сбивало Лаврентия Петровича с толку еще больше. Он твердо решил возбудиться во что бы то ни стало, пытаясь вспомнить все сексуально возбуждавшее его за всю его жизнь, начиная от первой учительницы, изредка надевавшей непозволительно глубокое для начальной школы декольте до образа модели из рекламы шампуня позавчера. Но этот до боли знакомый запах и пространный взгляд Натальи все продолжали и продолжали его отвлекать. Словно в помощь она положила его руку промеж своих бедер, было горячо и влажно, но все напрасно.

Спустя путь минут безрезультативных движений она обратила немой вопросительный взгляд уже точно на Лаврентия Петровича. Тот сразу это понял.

– Извини, я… Я не знаю… Видимо, я немного разволновался… Такого обычно не бывало. Вернее, не знаю, как обычно, у меня давно не было близости.

– Хм, ну тогда все должно быть наоборот, – резонно заметила Наталья, разминая в воздухе затекшее запястье.

– Извини еще раз, может я несконцентрирован из-за алкоголя.

– Да уж, нет. Я бы наоборот предложила тебе еще немножко хлебнуть.

– Нет, я лучше точно пас. Надо наоборот прийти в себя.

– Ну как знаешь. Ты слишком зажат. Это помогло бы. Хотя, ты знаешь, у меня есть кое-что что тебе может помочь расслабиться, – она приподнялась на локте и посмотрела взглядом, с которым змей смотрел на Еву.

– Что это? Чай?

– Ахах, – Наталья поперхнулась от такого предположения. – Нет, Лаврентий, это не чай. Господи, как хоть ты живешь такой?

Лаврентий Петрович был готов на что угодно лишь бы выйти из этого неприятного положения, хотя все равно не понял, из-за чего засмеялась девушка, ведь действительно нет ничего с чем нельзя бы справиться с помощью горячей чашки душистого зеленого чая. Наталья соскочила с кровати и открыла шкаф. Поднявшись на цыпочки, она достала коробку с верхней полки, а уже в ней отыскала красный блестящий кошелек. Открыв его, она извлекла маленький серебряный сверточек, который стала аккуратно разворачивать, подцепляя края длинными красными ногтями.

Он протянула Лаврентию Петровичу раскрытую ладонь. Тому пришлось отыскать на ощупь очки под кроватью, чтобы разглядеть, что именно она ему протягивает. То был маленький квадратик, примерно сантиметр на сантиметр. Лаврентий взял квадратик в руки, тот был плоским и невесомым, словно из бумаги.

– Что это? – спросил он, рассматривая яркий узор. Было очень трудно понять, что было изображено, будто кусочек в его руках был лишь частью какого-то огромного паззла.

– Средства для успокоения, – ответила Наталья, подкуривая сигарету и устраиваясь поудобнее на кровати. Пепельницу он расположила у себя на лобке.

– И что мне с эти сделать?

– Положи под язык и подожди минут десять-пятнадцать.

– Запивать надо?

– Не, – девушка выпустила в воздух колечко дыма, представ сексапильной версией гусеницы из Зазеркалья.

Лаврентий Петрович послушно положил маленькую бумажку себе под язык и так и остался в положении сидя, ссутулившись, в ожидании изменении своего состояния.

– Да не сиди так, боже, ляг, расслабься, все нормально, – она второй раз чуть ли не силой уложила Ладушкина на лопатки. Тот было опять хотел ее обнять и потянул к себе, но та отстранила его, сказав, что надо подождать, прежде чем продолжить.

Лаврентий Петрович покорно кивнул, подполз на лопатках повыше и положил голову на подушку. Наталья же достала свой телефон, разрушив всю интимную обстановку в комнате неоновым светом экрана.

Он смотрел на потолок, на люстру с запылившимися плафонами, прислушиваясь к своему общему состоянию, и, особенно, к пенису. Пока ничего не менялось, но для себя он отмечал, что общее умиротворенное состояние в комнате действовало на него положительно. Он время от времени поворачивал голову, чтобы посмотреть на Наталью. Та полностью погрузилась в свой телефон, иногда ухмылялась, руку с сигаретой держала на весу, поднося к пепельнице, чтобы стряхнуть пепел. Он хотел посмотреть, что она там изучает, но подумал, что это будет невежливо.

В образовавшейся тишине были слышны разве что разговоры пары за стенкой. По размеренному басу мужчины и высокому голоску девушки решительно нельзя было понять, о чем идет разговор. Скорее всего абсолютно ни о чем.