Маленькая принцесса (пятая скрижаль завета)

– Узнаешь? Как ты ее читал, помнишь?

– Да, помню. Вчера вечером, – отвечает Данила.

– Поза-поза-позавчера вечером, – поправляю его я.

Ну что ж, по крайней мере понятно, с какого момента рассказывать...

В ту ночь я долго не мог уснуть, задремал лишь под самое утро. Все беспокоился. Почему-то вспоминал деда, мать. Думал, как они у меня там. Мы с мамой недавно созванивались. Она говорит, у них все нормально, дед по-прежнему. В общем, чтобы я не беспокоился. Но что значит – «не беспокоился»?

Я пытался войти в ее сновидение, но она меня не пустила. Увидела, как я приближаюсь, обняла, поцеловала: «Анхель, ты должен быть там». Вот и весь разговор.

Как раз в этот момент, Данила, ты меня и разбудил. Было около девяти часов утра. И это, насколько я понимаю, уже за пределами твоей памяти. Разбудил, чтобы рассказать о прочитанном тобою ночью «Маленьком Принце».

Книжка произвела на тебя сильное впечатление, и ты тут же начал мне ее пересказывать. Говорил быстро, эмоционально.

Я сел на кровать, протер глаза, посмотрел на часы. Конечно, я не выспался! И только мне не хватало выслушивать с утра пораньше вольное изложение «Маленького Принца» в твоем исполнении! Я попросил тебя обождать с этой «новостью», но ты не унимался. Я продолжал просить, ты – ни в какую. Наверное, только через час я понял, что с тобой что-то не так...

В общем, ты уговорил меня пойти прогуляться. Я согласился. С условием, что мы зайдем в кафе, где дают свежие круассаны. С учетом твоей ненависти к самому запаху слоеного теста можешь вообразить, насколько сильно тебе хотелось рассказать мне о «Маленьком Принце»!

По дороге ты молчишь, что-то думаешь, а я буквально сплю на ходу. В кафе я беру кофе и круассаны, ты – только кофе. Запах круассанов делает меня добрее, но в целом настроение у меня скверное – хочется спать. В общем, ты понимаешь...

Садимся за столик.

– Анхель, ты читал «Маленького Принца»?

Я смотрю на тебя и даже не знаю, что ответить. Автор «Маленького Принца» был другом семьи моего отца – точнее, другом моей бабушки по отцовской линии. И Поль, мой отец, будучи еще совсем маленьким мальчи ком, получил от «дяди Антуана» книжку с автографом.

«Читал ли я „Маленького Принца“?» Серьезность твоего вопроса вызьюает у меня умиление.

Я мычу «да», откусывая кусок теплого круассана.

Эта сказка была любимой книгой Поля. И на ночь я частенько слушал «Маленького Принца». Отец рассказывал его по памяти, но сильно отклонялся от текста. Он описывал летчика, застрявшего в Сахаре, как своего хорошего знакомого.

«И тогда дядя Антуан, – говорил Поль, – нарисовал Маленькому Принцу второго барашка. Но тот ему тоже не понравился».

С детства я знаю «Маленького Принца» таким – родным, домашним. И конечно, воспринимаю Антуана де Сент-Экзюпери не так, как другие люди. Я понимаю, что он великий человек, но он еще и человек из моего детства.

– Анхель, а я почему-то всегда думал, – говоришь ты, – что «Маленький Принц» – это смешная история про мальчика, который нарисовал удава, проглотившего слона, а всем казалось, что это шляпа.

Я пожимаю плечами:

– Ну, где-то так оно и есть...

Но ты моим ответом категорически недоволен:

– Где-то! Анхель, про удава там, вообще, для отвода глаз написано!

Я слегка шокирован этим «известием». И тут же получаю от тебя такой вопрос:

– Ты мне объясни, зачем этот мальчик покончил жизнь самоубийством!

– Покончил жизнь самоубийством? – я недоумеваю. – Маленький Принц?

– Ну, а как еще? Анхель, ты что, не помнишь? В самом конце повести он просит, чтобы его укусила желтая змейка, чей яд убивает в полминуты.

Я начинаю что-то припоминать. Очень смутно. Действительно, кажется, была змейка... Странно, неужели я мог забыть?

В памяти отпечатались только смешные и трогательные сценки. Шляпа-удав. Баобабы. Барашек в коробке. Географ, который никуда не ездил. Король, у которого нет подданных.

Кажется, что в «Маленьком Принце» и вовсе нет никакого сюжета. Летчик рассказывает о своей встрече с чудным мальчиком, прибывшим с другой планеты. И все. Два человека, встретившись в пустыне, узнают, что оба они одиноки.

«Мы ответственны за тех, кого приручили».

– Да, Данила. Желтая змейка, я помню. Но почему самоубийство? – я все еще не могу в это поверить.

Ты предусмотрительно захватил с собой книгу (как я сейчас). Открываешь ее передо мной и показываешь соответствующий отрывок. Да, непосредственно о самоубийстве речь не идет. Но все выглядит так, что по-другому и не объяснишь.

Раньше мне казалось, что Принц просто улетел обратно на свою планету. Впрочем, отец вряд ли бы стал рассказывать мне о самоубийстве ребенка. А в сознательном возрасте мне бы и в голову не пришло перечитывать «Маленького Принца» – книгу, которую, как мне всегда казалось, я знаю наизусть.

– Действительно, очень похоже на самоубийство... – говорю я.