Маленькая Фадетта

— Да, они нам не чета, — ответил Ландри. — Нас никто пальцем не тронул, все детские шалости сходили с рук, нас бранили так тихо, что даже соседи не знали. Обыкновенно такие счастливые не сознают своей удачи. А маленькая Фадетта никогда не жалуется и всегда довольна, а ведь жизнь её не сладка.

Сильвинэ понял намек и почувствовал угрызение совести. Двадцать раз с утра он упрекал себя и хотел вернуться, но стыд его удерживал. Теперь он молча заплакал, Ландри взял его за руку и сказал:

— Поспешим домой, а то дождь усилился, мой Сильвинэ.

Они побежали и Ландри всячески старался развлечь брата, который притворялся веселым.

Но когда настала минута войти домой, Сильвинэ захотелось подальше спрятаться от упреков отца. Но отец Барбо только подшутил над ним, он не принимал выходку сына так близко к сердцу, как его жена. Мать Барбо скрыла тоже свою тревогу, повинуясь разумному совету мужа. Сильвинэ отлично заметил её заплаканные глаза и встревоженный вид, когда она помогала им греться и кормила их ужином. Тотчас, после ужина, ему пришлось лечь в постель, без дальнейших разговоров, потому что отец терпеть не мог нежностей. Сильвинэ покорился, не возражая, усталость взяла верх над всеми остальными чувствами. С утра у него маковой росинки во рту не было, он все бродил с места на место; от этого после ужина он шатался как пьяный; Ландри его раздел, уложил и сидел с ним на постели, пока он не заснул, держа его руку в своих.

Потом Ландри простился с родителями и вернулся к своим хозяевам; мать поцеловала его нежнее, чем всегда, но он этого не заметил. Ландри всегда думал, что Сильвинэ любимец матери и находил это вполне заслуженным; он не завидовал, упрекая себя в том, что сам гораздо холоднее брата! Да и притом он никогда не позволял себе осуждать свою мать и радовался за брата.

На следующее утро, Сильвинэ побежал на постель своей матери, пока она еще не встала, и признался ей чистосердечно во всем. Он рассказал ей, как тяжело ему было с некоторых пор, потому что ему казалось, что брат его разлюбил. Мать его спросила, почему он пришел к такому несправедливому заключению? Но Сильвинэ стыдился объяснить причины своей болезненной ревности. Материнское сердце понимало страдания сына, она была восприимчива, как женщина, да и притом она сама часто прежде страдала при виде твердости, с какой Ландри исполнял свой долг. Но теперь она убедилась, что ревность к добру не приводит, что она вредит даже любви, заповеданной нам Богом. Мать Барбо постаралась успокоить и вразумить Сильвинэ: она ему указала на горе Ландри из-за него, на его доброту, что он все простил и не обиделся. Сильвинэ соглашался и сознался, что брат поступил лучше, чем он. Он дал слово исправиться, его желание было самое искреннее.

Но все-таки, на глубине его души, осталось немного горечи: он казался довольным и утешенным и признавал доводы матери, он даже старался быть прямым и справедливым с братом, но невольно думал:

— Матушка говорит правду, что брат лучше и благочестивее меня, но он не любит меня, как я его, а то он бы не покорился своей участи так скоро и легко.

И он припоминал, как свистел Ландри дроздов, и как равнодушно посмотрел на него, когда увидел его на берегу реки; а он в это время хотел топиться от отчаяния. Желание покончить с собой у него явилось не дома, а к вечеру, при мысли о том, что брат не простит ему его дутья и выходки:

— Если бы он так обидел меня, я никогда бы не утешился. Я очень рад, что он не сердится, но не ожидал такого легкого прощения.

И бедный ребенок тяжело вздыхал, стараясь побороть свою ревность.

Бог всегда помогает нашим добрым намерениям. Сильвинэ стал благоразумнее к концу года, перестал ссориться и дуться, и полюбил брата спокойнее. Это благотворно повлияло на его здоровье, страдавшее прежде от всех его волнений. Отец давал ему более трудную работу; он заметил, что чем больше он отвлекался от своих мыслей, тем лучше он себя чувствовал. Но, все-таки, работа дома легче, чем у чужих. Поэтому Ландри сделался сильнее и выше ростом, чем его близнец.

Разница между ними стала значительнее, физически и умственно они не так походили друг на друга. Ландри в пятнадцать лет выглядел красивым и здоровым молодцом, а Сильвинэ оставался всегда хорошеньким, тонким и бледным мальчиком. Их уже не смешивали; они походили один на другого, как родные братья, а не как близнецы. Ландри казался старше на год, или на два, хотя его и считали младшим, потому что он родился часом позже Сильвинэ.

Это увеличивало предпочтение отца Барбо к Ландри, он прежде всего ценил силу и рост, как почти все деревенские жители.

XI

Первое время после приключения Ландри с маленькой Фадеттой его немного беспокоило данное обещание. Когда она избавила его от тревоги, он готов был поручиться, что родители отдадут ей все лучшее в Бессонньере. Но отец посмотрел сквозь пальцы на выходку Сильвинэ, и Ландри испугался, что он выгонит маленькую Фадетту, когда она придет за наградой, и вышутит её чудные познанья.