Мальчики Дягилева

– Самое главное – найти себя, и тогда работа идет большими шагами вперед. Что бы я ни делал в смысле формы, той или иной, я обращаюсь к поэзии. Я хотел бы, чтобы рядом со мной был серьезный автор, который дает мне все для развития. Помогите мне найти такого автора.

Раздался звонок.

Дженнифер передала ему трубку. Звонили из Гран Опера. Секретарша библиотеки Виолетт Верди заверяла, что готова оказать мне всяческое содействие.

Я втягивался в обязательства по работе, которая казалась мне безмерной, но вопрос о финансовом обеспечении все не возникал.

– Что же, – сказал Массин. – Продолжим работу у меня на острове?

– Когда?

– Можете ехать с нами. Завтра ночным с Лионского вокзала.

Дочь была в Швейцарии, в скаутском лагере "Витязь", куда ее устроил Никита Струве. Но у меня путевого документа, позволяющего пересекать границы, еще не было.

– Жаль. Приезжайте, когда сможете. Там, на острове, я все вам расскажу.

Массин взял у меня свой блокнот и на последней страничке написал адрес:

Ufficio Postale

S.Agata sui Duebolfi (NA)

Italia

Tel (89)878 02 95

Атлетически сложенная канадка с бабочкой на плече и русский старичок с глазами, живыми, как изюм, они стояли внизу в дверном проеме, имея на заднем плане неубранную старомодную кровать с высокими железными отвалами, под которой я заметил сплющенные кожаные шлепанцы – две пары.

Я поднял глаза на Дженнифер.

Спутница Массина слегка улыбнулась, подтверждая то ли мою догадку, то ли свой выбор в этой жизни.

***

Из Парижа мы выбрались только через год, но с собой я вез тяжелую машинопись, которая имела шансы превратиться в книгу.

Пересадка в Риме.

И на юг.

На Центральном вокзале в Неаполе, где нужно было пересаживаться на паром, я купил “Интернэшнл Геральд Трибюн”, которую развернул в отеле "Казанова" на сон грядущий. На последней странице, внизу, извещалось о кончине героя моего труда. Не на островах Галли в заливе, до которого мы добрались, а почему-то в Западной Германии:

"Американский танцор и хореограф русского происхождения, родился в Москве в 1896. Воспитанник Московской Императорской балетной школы, был принят в компанию "Русские балеты" и…"

– Гибель Помпеи.

Да простит мне бог Огня дурную символику того жеста, но свой манускрипт я бросил в кратер, и то, что вы прочли, не есть, конечно, никакой роман – просто составленная в надежде на небезынтересность компиляция из клочков, после всех переездов каким-то чудом сохранившихся в многострадальном архиве эмигранта.

Больше с балетом я дела не имел.