Мальчик из будущего. 4. Варяг

Помимо кулеврин я забрал и картечницу из кормовой башни, да это была вполне неплохая хоть и короткоствольная пушка, но как картечница она привлекала меня больше. Все эти пушки матросы спустили на палубу моего баркаса, картечницу разместили на носовой палубе, обе кулеврины я убрал в кормовой кубрик, поглядывая, как держится на поверхности моря баркас, не появился ли деферент. После пушек и двух бочонков пороха, лишнего груза я взять не мог, а запасы пороха нужно пополнить, на борт спустили оба сундука из каюты судна. Кстати, судя по жадному блеску в глазах матросов, что внутри они знали. Проведя опрос, я подтвердил свою загадку, выдержать тайну офицерам не удалось. Оказалась каракка ходила в Англию, где представители короля меняли драгоценности, добытые на территории Испании на слитки под монеты. Как раз при возвращении и произошла наша встреча. Вот о причинах нападения матросы ничего сказать не могли. Капитан приказал, выполняли, так что это осталось тайной.

Когда всё ценное было перенесено на баркас, включая штурманский комплект местных карт и на удивление древние навигационные инструменты и оба наличных массивных компаса, вот подзорных труб как не было, так и нет, я сидел на борту полузатопленного судна и снаряжал барабаны, наблюдая, как все четверо приводят мой баркас в порядок. Трое перешивали парус из запасов каракки, причём не только основной, но и запасной шили, один менял такелаж, а так же ремонтировал само судно, он по совместительство ещё и плотником был. Револьверы и штуцер у меня были перезаряжены, штуцер рядом прислонён был, а револьверы находились в кобурах, сейчас последние запасные барабаны снаряжал. Кстати, ружейного поруху я тоже прихватил пару небольших пятилитровых бочонков. Качеством он был вполне неплох. Свинцовые пруты в арсенале так же нашлись, будет из чего пули чуть позже отлить, да картечь, а то последние из отлитых использовал, снаряжая барабаны. Да и для штуцера всего семь пуль было.

Насчёт местной одежды я тоже позаботился, с тел сниматься не стал, окровавленная, лишь с пассажиров золотые пуговицы с изумрудами и жемчужными срезал и перевязи для неплохих сабель, но в каютах, как у пассажиров, так и офицеров, нашлись запасные комплекты. Вот я и подобрал себе по размеру, так что теперь европейская одежда у меня имелась, да не одна. Можно разыграть из себя небогатого дворянина из Испании, что в одиночку совершает плаванье по местным водам. Это я для британцев легенду прорабатываю. Кстати, в сундучках с личными вещами офицеров и пассажиров я нашёл кошели, девять штук и три из них отдавали приятным звоном монет и тяжестью, остальные были не так полны, так что местные монеты для покупок у меня теперь так же имелись.

Снарядив последний барабан, убрал его следом за остальными в котомку, висевшую на плече. После чего посмотрел на немного хмурое небо. Темнело быстро, однако работы ещё шли. Сходив к корме, я принёс масляные светильники, два затрофею с бочонком масла, и зажёг их, освещение помогало, и ремонт продолжался. Лишь раз я его прервал, когда был готов ужин, один из матросов всё принёс и сделал, поели хоть и всухомятку, но сытно, так что продолжили ремонт. Кстати, ел я своё, обучен так был, всегда есть только то, что сам приготовил, и с подозрением относиться к чужой пище. Сам ремонт закончился ближе к полуночи, проверять не требовалось, я наблюдал за каждым действием матросов, так что когда такелаж и парус были заменены, помахал ручкой матросам что оставались на полузатопленном судне, для них там трофеев тоже хватало, всё взять я просто не мог, самое ценнее отбирал. Отойдя от борта трофея, поставил парус, так что свежий бриз погнал меня в сторону пролива. Пока мы дрейфовали, нас успело течением вынести из него.

У меня в мыслях было подойти к лодке с каракки и осмотреть её, но её ещё при свете дня унесли за пределы видимости, так что искать в темноте я не стал, и направился дальше по своему маршруту. Отошёл подальше от полузатопленного судна, да и от берега удалился, спустил парус и, положив судно в дрейф, заперся в каюте, где завалился спать.

Проснулся я от качки и скрипа такелажа, о борт так же бились волны, добавляя своей какофонии в общий шум. Тряхнув головой, прогоняя последние остатки сонной одури, я аккуратно открыл дверь и, держа револьвер наготове, выглянул. Пусто. Погода заметно испортилась, но вокруг никого. Выбравшись наружу, это я немного подстраховался, мало ли кто мог подойти к баркасу, встал на ноги и осмотрелся. Воды вокруг были пустынны, лишь с одной стороны едва виднелась возвышенность берега.