Маламут

– Малыш, беги! – в страхе крикнул Антон. Безобразный великан с бугристой зеленой кожей занес над ничего не подозревающим щенком свою шипастую дубину.

Опасность! Опасность! Враг!

Выпрыгнуть из ямы – дубина чудовища ударила по ней спустя мгновение, разбросав в стороны крупные комья земли. Зарычать на него. Он очень большой, в два раза выше человека. Медвежья шкура обернута вокруг бедер, все остальное тело, костлявое и жилистое, не прикрыто ничем, кроме разве что ожерелья из зубов на кривой шее. Маленькие впалые глаза горят злобой, с длинных кривых клыков, торчащих во все стороны, капает слюна. И вонь, нестерпимая вонь.

– Беги, малыш!

Подпрыгнуть – чудовище ударило не сверху вниз, а сбоку и над самой землей, цепляя шипастой дубиной снег. Слишком сильно оттолкнулся! Туловище перекрутило в воздухе, не смог приземлиться на лапы, но снег мягкий, не больно. Сейчас ударит снова. Бежать.

Антон бежал быстро как мог, но ноги вязли в предательском снегу. Дышать тяжело, зимняя одежда слишком тяжелая и неудобная. А монстр догонял, размахивая дубиной на бегу. Вот он зацепил ей одно не особо толстое дерево – оно рухнуло, переломленное словно тросточка. Он не должен его догнать, однозначно.

Земля резко ушла из под лап – он угодил в небольшой овраг и полетел вниз по склону. Незнакомая территория, не мог знать. Зацепил задней лапой дурацкий корень. Как же больно! Не скулить.

Прихрамывая, он пытался как можно быстрее двигаться по дну оврага. Монстр замешкался перед тем, как прыгнуть вслед за ним вниз, но сейчас это преимущество исчезнет – с подвернутой ногой особо не побегаешь.

Передние лапы провалились в запорошенную снегом рытвину, перевернуло, упал на спину. Чудовище зависло прямо над ним, злорадно оскалилось напоследок, размахнулось...

Белоснежный цветок расцвел прямо в его левой глазнице, оно застыло. Второй такой же появился спустя миг и в правой, третий вырос из широко раскрытой пасти. Обездвиженное, рухнуло в снег. Чьи-то легкие, осторожные шаги. Серое небо исчезло – его закрыли собой невероятно красивые, ярко-фиолетовые глаза. И все, кроме этих глаз, исчезло, перестало иметь значение.

– Маламут? – донесся из невообразимого далека прекрасный, божественный голос.

Антон, все еще лежа в снегу, протянул к спасительнице свою руку, но рухнул вниз прежде, чем успел ее коснуться. Он падал, а стены тьмы плотно сжимались вокруг него с каждой секундой. Круг света вверху становился все уже, и все труднее было рассмотреть её силуэт, пока картинка совсем не сжалась в крохотную точку и не исчезла.

А потом он проснулся.

– Дурацкий сон.

***

Утро было... шумным. Примерно в районе девяти тетя Тамара тихонько приоткрыла дверь в комнату, чтобы проверить племянника, и увидела, что он уже успел проснуться: лежал на спине, раскинув руки в стороны, и пялился в потолок. Странный сон не собирался выветриваться из памяти, и Антон вновь и вновь прокручивал его в голове, стараясь понять, к чему он вообще. Пусть и не всегда, но у него обычно получалось анализировать собственные сны. Увы, этот тоже был исключением.

– Антошка, подъем! – бодрым голосом прокричала тетя, выскакивая из-за двери словно мультяшный разбойник из засады. – День на дворе, хватит разлеживаться!

Антон со вздохом стал подниматься. Вчерашнее намерение проваляться в постели до двенадцати оказалось невыполнимой мечтой.

– И завтрак остывает! – донеслось уже из-за прикрытой двери.

– Потом высплюсь, – пробормотал он, одеваясь уже гораздо энергичнее.