Макс Хайт. Венторская Коалиция Защиты

– Честно, пока не определился… – подросток исподволь продолжал смотреть на мужчину. – Может, если вы мне объясните, почему считаете себя таковыми, я определюсь быстрее.

– Ты хочешь это услышать!? – Андрес пододвинул свой стул поближе к Максу. – Тогда я тебе расскажу! Мое отделение Нейтральной стороны было самым многочисленным последние пять лет! Под моим началом ходили сорок четыре тысячи Омнисцентов и пятьдесят три тысячи Полифаснетов! И мы не прятались, как остальные, а спокойно жили на самом севере Сабэна. Оборонялись от набегов АВБ при необходимости, ведь они приходили по десять – двадцать тысяч и справиться с ними было легко! Но однажды их пришло больше… – Мужчина снова на несколько секунд выпал из реальности, будто вспоминая, а потом закричал. – Намного больше! Мы сражались, сражались сколько могли, а потом они пустили какой-то газ и все отрубились! Мы очнулись через сутки. Над нами издевались, издевались ради забавы! Они говорили, что мы им надоели! Они неделю не давали нам есть, убивали друзей у нас на глазах… Нас унижали! – мужчина стукнул кулаком по столу. – А потом отпустили… Но, к тому времени, от моего отделения не осталось и десятой части. АВБ убила моих людей! Мы, оставшиеся, стали такими! Мы, конечно, можем быть нормальными. – Финсток поменял свой прежний, надрывистый и тяжёлый голос на медленный, спокойный и довольно приятный. – Можем быть адекватными, спокойными. Но быть ненормальными нам проще. Слишком тяжело возвращаться после такого к душевному равновесию.

Хайт анализировал всё рассказанное Андресом, и понял, почему Константин сказал, что они найдут с ним общий язык. Будто Макс сам старался уйти от гнетущих мыслей, и погрузиться в чужой внутренний мир, настолько он виделся ему интересным. Но при этом подростку Финсток показался не очень приятным типом. Этот диссонанс и вызвал у мальчика желание общаться с этим человеком.

– ПТСР. – прошептал себе под нос Хайт.

– Что-что!? – переспросил Андрес.

– ПТСР. – Макс повторил. – У всех вас посттравматическое стрессовое расстройство. Играйте-ка вы почаще в тетрис.

Финсток посмотрел на подростка так, будто тот сам сумасшедший и перевёл тему разговора в другое русло. Он подошёл к стеллажу и вытащил оттуда стопку бумаг. Положив их на стол, он начал объяснять мальчику, что это отчёты, которые он теперь должен будет регулярно отсылать в ВКЗ.

Три с половиной часа Андрес объяснял, как отчёты должны быть оформлены, какие существуют сокращения, как точно рассчитать обследованную площадь… К концу лекции у Хайта уже уши в трубочку сворачивались и кипел мозг, но финальная фраза заставила мальчика подскочить с места.

– А в принципе, от внука Вентор по связи и так всё выслушает! И без всяких отчётов!

Макс выругался. Ему страшно хотелось запустить в Финстока чем-нибудь, но мысль его сбило желание поесть. Живот предательски заурчал. Гражданин встрепенулся и как будто опомнился и взглянул на часы.

– Норны! Два часа ночи! – мальчик не понял, к кому было это обращение. – Ужин уже полчаса как идёт!

– У вас ужин так поздно? – удивился подросток.

– Так рабочий день начинается с рассветом! – объяснил Андрес. – А тут светает в начале двенадцатого… Вот и приходится работать допоздна! Пошли скорее, а то без нас всё сожрут!

– А в каком корпусе у вас столовая? – поинтересовался Хайт, но гражданин его не услышал, так как уже полным ходом несся на улицу. Макс поспешил за ним.

Как только они оказались на улице, подросток тут же впал в ступор. Недалеко от домиков горел огромный костёр, на котором жарилась коровья туша. Вокруг стояли люди, и пели какие-то народные песни. Это выглядело настолько… красиво! Прямо потрясающе! Мальчик не мог найти подходящих эпитетов, описывающих эту атмосферу. Он медленно подошёл к костру, не желая спугнуть сказку, которая стала явью. Все громко зааплодировали Хайту, не прерывая песни. Каждый подходил и здоровался с ним, кто кивком, кто рукопожатием.

Финсток взял нож и вилку, лежавшие на небольшом столике возле костра и отрезал себе немаленький кусочек от туши. Макс последовал его примеру. Несмотря на то, что мясо было без соли и специй, без маринада и соусов, оно было потрясающе вкусным.

Ещё около часа мальчик провёл у костра, слушая песни и попивая какой-то странный напиток, напоминающий медовуху. Народ начал потихоньку расходиться, и Хайт тоже отправился к себе. Бухнувшись на кровать, он моментально отключился. Эмоциональные перепады прошедшего дня дали о себе знать.

Биологические часы подняли подростка очень рано. За последние месяцы он привык вставать в половине седьмого и это утро не стало исключением. Макс поднялся и включил одну из бра. Обнаружив на стеллаже небольшой электрический чайник, банку кофе, рафинад и даже сухие сливки, Макс заварил себе кофе, выключил свет и сел за стол. В темноте мальчику лучше думалось. Он пытался понять, для чего он в этом лагере.