Макс Фрай

—Каким вы, оказывается, были вежливым юношей, — удивился сэр Кофа. — Лично я в подобных случаях обычно говорил что-то вроде: «О, какой прекрасный наряд, я слышал, в Уриуланде в позапрошлом году все фермеры такое носили».

Шеф укоризненно покачал головой.

—И как только живы остались, с такими-то манерами.

—Сам удивляюсь, — согласился Кофа. — Эй, сэр Макс, ты теперь так и будешь топтаться на пороге до вечера? Входи, не бойся. Я не стану насильственно кормить тебя кашей.

—Зато меня вполне можно насильственно напоить камрой, — откликнулся я. — Сопротивляться буду вяло и очень недолго, вы меня знаете.

—За этим — к начальству, — строго сказал Кофа.

Ему явно было лень возиться с посудой. Зато наш шеф на диво трудолюбив. Жестом фокусника достал пустую кружку — не то из-за пазухи, не то просто из воздуха — и до краев наполнил ее камрой.

—Здесь побывал еще и сэр Шурф, — сообщил он, протягивая мне вожделенную посудину. — И, воспользовавшись случаем, прочитал нам лекцию. В частности, рассказал, что в самом конце правления династии Клакков наряды, вроде Кофиного были в большой моде. Представляешь, все так одевались — и мужчины, и женщины, и Королевские придворные, и грузчики из Портового Квартала. Только у богатых погремушки были из драгоценных металлов, а у бедняков — тряпичные. Хотел бы я прогуляться по Ехо той эпохи! А ты?

—Разве только в компании сэра Мелифаро. Чтобы помочь ему подобрать новый гардероб... Скажите честно, я вам очень помешал?

—Да не то чтобы. Кофа тут рассказывает разные забавные вещи. Если хочешь, оставайся, послушаешь.

Сэр Кофа сердито фыркнул. Из чего я заключил, что «забавные вещи» вряд ли относятся к числу одобряемых им явлений и событий.

— He успели избавиться от Анавуайны, как в городе новая эпидемия, — проворчал он. — Считается, будто чужая глупость не заразна, но лично я всю жизнь думал иначе. И всякий раз, когда в трактире мне приносят кружку, вздрагиваю при мысли, что она недостаточно тщательно вымыта.

Я не оценил его сарказм, потому что услышав слово «эпидемия», впал в состояние, близкое к панике. Конечно, тут же взял себя в руки, даже лицо более-менее сохранил. Но про себя лихорадочно думал: «Это он так шутит? Или действительно эпидемия? А я, как назло, не в форме. И что теперь делать?»

—Прости, мальчик, — спохватился Кофа. — Я как-то не сообразил, что слово «эпидемия» еще долго будет... э-э-э... действовать тебе на нервы. И вставил его для красного словца.

Я чуть не расплакался от облегчения, но вслух спокойно сказал:

—Нервы — это ладно бы. Просто я же пока толком не знаю, какие у вас тут бывают болезни. И готов поверить всему, что услышу. От людей, чьи предки добровольно наряжались в лоохи, увешанные погремушками, можно ожидать чего угодно. Вот я и забеспокоился: вдруг местная глупость действительно заразна? И все мы теперь быстро и безболезненно станем дураками. Или уже стали? То-то у меня с утра настроение хорошее. Опаснейший симптом.

—Надеюсь, все-таки нет, — вздохнул Кофа. — Хотя последние события в столице внушают некоторую тревогу.

— Расскажите ему все по порядку, — предложил Джуффин. — Только начало изложите покороче, я его уже слышал, заскучаю.

— Начало прекрасно уложится в одну фразу: в столице Соединенного Королевства орудует банда идиотов. Или даже несколько. Слово «идиот» в данном случае не оскорбление, а диагноз. Действуют они, впрочем, успешно, по крайней мере, Полиция пока никого не поймала.

—Это уже четыре фразы, — ухмыльнулся шеф.

—Да, — согласился Кофа, И кротко добавил: — Сам не ожидал от себя такой словоохотливости.

И умолк. Сэр Кофа Йох человек старой школы, он знает толк в изощренной мести.

—Простите, — примирительно сказал Джуффин. — Не удержался. Знали бы вы, с какими муками мне когда-то давалась арифметика! Неудивительно, что я до сих пор горжусь способностью считать до четырех и демонстрирую ее при всякой возможности.

Довольный его покаянием Кофа продолжил:

—До сих пор все эти идиотские проделки проходили по ведомству Городской Полиции, поскольку запретной магией там, вроде бы, не пахнет. Мы, по традиции, в дела Полиции не вмешиваемся, пока сами не попросят. А они не любят нас беспокоить. Но после похищения ребенка генерал Бубута Бох лично пришел ко мне на поклон. И правильно сделал. Он, конечно, надутый болван, но, по крайней мере, ценит человеческую жизнь выше собственной гордыни. Уже кое-что.

—Ого, — присвистнул я. — Похищение? Небось, выкуп потребовали?