Макет мироздания

Ему нестерпимо захотелось отвлечься, но единственным развлечением в каюте оказалась снятая их коллегами хроника. Она очень мало походила на фильмы его времени — основой служили реальные впечатления живых файа, но на их основе создавался некий виртуальный мир, в котором Анмай мог вести себя совершенно самостоятельно. «Просмотр» также проходил весьма своеобразно — нужно было надеть на голову массивный обруч индуктора, соединенный кабелем с блоками памяти. Эта техника обычно использовалась любителями игрофильмов для полного погружения в воображаемый мир. Она передавала не только изображение и звук, но и все ощущения. Самым ценным в ней была способность растягивать время — за час в реальном мире он мог прожить несколько виртуальных, совсем как во сне.

Анмай выбрал отчет самой северной экспедиции, которой было поручено выяснить границы обитаемой зоны — таковые обнаружились в 1200 тысячах миль к северу от места, где он сейчас находился.

* * *

Вновь Вэру целый час вдавливало в кресло, вновь он выбирал место для посадки на бескрайней пустынной равнине. На них были лишь озера, реки, да плотная низкая растительность, похожая на мох. Однообразие местности здесь оказалось исключительным — лишь после нескольких часов обзорного полета файа заметили у подножия пологих холмов скопление низких каменных зданий, похожее на город. Чтобы не напугать его обитателей, корабль сел в десяти милях от него, на берегу небольшого озера.

Покинув его, Анмай поежился — температура здесь была всего на несколько градусов выше нуля, а ночью, несомненно, наступал жестокий мороз. Тем не менее, юные файа не изменили своим привычкам — они вышли в изящных комбинезонах, пёстро-разноцветных и пушистых, но необутыми и спокойно ходили босиком по мху и холодной земле. Им даже нравился холод. Анмай улыбался, глядя на них. Сейчас они казались ему почти детьми, внимательными и счастливыми.

Немного отойдя от корабля, он осмотрелся. Покрытая сплошным темно-зеленым ковром равнина уходила в бесконечность, незаметно сливаясь с небом — здесь не было горизонта. На севере и на юге протянулись ровные темные полосы — скрытая атмосферой вогнутая поверхность Линзы. Высоко в небе висело маленькое зеленоватое солнце, почти не дающее тепла. Его свет отражался в спокойной воде маленького темного озера, на берегу которого стоял Анмай. Здесь было неожиданно тихо и спокойно. Он бродил по равнине несколько часов, упиваясь бездельем и прохладным воздухом и с грустью глядя на печальный мшистый простор. Потом он увидел селение местных файа — беспорядочную россыпь куполов из дикого камня высотой метров в пять. Между ними виднелось намного большее бесформенное нагромождение глыб. Все постройки поросли пышным мхом.

Селение походило на крепость — входы куполовидных домов маскировались каменными глыбами, такие узкие, что внутрь приходилось пробираться на четвереньках, а их стены были столь толсты, что внутренние помещения оказались небольшими. Их освещали груды углей, тлеющих в центре углубленного к центру пола. Вокруг лежали шкуры и разные самодельные вещи, казавшиеся Вэру удивительно примитивными. Центральное строение напоминало муравейник — множество камер, уходивших глубоко под землю и соединенных извилистыми ходами. В нем жили дети — самое ценное, что было у местных файа, высоких, стройных, с длинными густыми волосами. Они жили охотой и собирательством, посвящая досуг фантастическим историям и любви. Их жизнь казалась Вэру удивительно счастливой и он покинул этот мир лишь когда компьютер отключился сам — пора было лететь к их настоящей цели.

* * *

Их отлет прошел рутинно, почти незаметно. Экипаж занял места, пристегнувшись к креслам. Затем корабль устремился вверх. Когда плотность атмосферы стала недостаточной для работы силовых крыльев, ионные двигатели вспыхнули бледным огнем и корабль рванулся вперед как стрела. Через пятнадцать минут наступила невесомость. Она должна была продолжаться два часа — все время полета.

Пока корабль, подобно пуле, мчался в вакууме, Анмай почти не выходил из своей каюты. Чтобы говорить со своими местными собратьями, экипажу пришлось выучить их язык. Тот ничуть не походил на язык Файау и гиперкомпьютерам «Астрофайры» пришлось помучиться над его расшифровкой. За счет данных радиоперехвата ей удалось составить внушительный словарь, хотя значение многих слов оставалось по-прежнему совершенно неясным. Разведчикам было гораздо проще.

Поскольку за два часа даже при большом желании выучить чужой язык невозможно, оставалось прибегнуть к прямому вводу информации в мозг. Эта технология не была запрещена, но файа избегали ее, как могли, применяя лишь в исключительных случаях. Это показалось Вэру предрассудком, причем глупым, но он понимал, что такие опасения естественны — сам процесс познания был куда более важным, чем результат. Тем не менее, он с интересом подвергся этой процедуре.