Файа считали, что освоение космоса, заселение других миров является для цивилизации единственным шансом стать чем-то большим, чем планетарный феномен. Но это требовало чудовищных затрат, концентрации всех усилий — понятно, что в ущерб интересам живущих здесь и сейчас. Такая задача действительно могла быть выполнена — хотя и не обязательно. В противном случае цивилизация начинала двигаться по гибельной синусоиде, многократно приходя в упадок и возрождаясь после социальных потрясений и банальных массовых вымираний. Проходя бесконечный ряд разрушительных кризисов, она платила за свое слабоволие и недальновидность миллиардами жертв, пока ее создатели либо не разрывали порочный круг выходом в космос, либо не истощали ресурсы планеты и не вымирали окончательно. В любом случае, создание звездолетов не относилось к числу их главных задач, и даже появление чужого корабря воспринималось таким обществом лишь как источник получения новых технологий, если не как просто досадная помеха, которую надо устранить как можно быстрее.
Очень немногие расы, кроме файа и Мэйат, пользовались
Общение же с юными расами, одинаковыми в своем невежестве, не представляло никакого практического интереса — по крайней мере, с научной точки зрения. По мере развития файа загадка чужого разума привлекала все меньше внимания. Она считалась менее важной, чем изучение Вселенной или познание ее свойств. Может быть, потому, что некоторые — не пользовавшиеся популярностью — исследователи доказывали, что во Вселенной рождение владеющих
Вообще-то, хотя файа изучили 114 цивилизаций, вывести какие-либо общие законы их развития не удалось. Даже в сходных условиях оно шло по-разному. Можно было подумать, что развитие культур определяется чистой случайностью. Разнообразие рас оказалось столь велико, что нельзя было даже вывести принципы зависимости технического уровня от общественного строя — и считавшийся неизбежным технический прогресс не всегда шел по прямой. Иногда целые расы отказывались от техники — безо всяких видимых причин. Или, в совершенстве владея ремеслами и искусствами, вообще никогда не создавали машин, хотя были старше файа на несколько десятков тысяч лет. Существовали и планетарные расы, живущие многие миллионы и даже миллиарды лет. Но в общении с ними возникала весьма серьезная трудность.
Цивилизации тем сильнее похожи, чем меньше их возраст, несмотря на то, что исходные биологические различия очень велики. Но по мере развития культуры различия возрастали и, после определенного предела, взаимопонимание оказывалось невозможным. Файау приходилось просто оставлять такие расы в покое. Хотя было обнаружено 946 таких цивилизаций, ни с одной не удалось установить контакт. Все сведения о старших расах ограничивались данными наблюдений — впрочем, очень подробными и точными. Они давно сменили свои исходные жизненные формы на искусственные. Хотя казалось, что машинам проще договорится, чем живым существам, на деле это оказалось не так. И тех, кто сумел изменить свою исходную разумность, никогда не удавалось понять. Впрочем, может интеллектронные системы и могли это — но могли ли они объяснить свое понимание тем, кто еще мог дышать?
Отчеты об этих расах, переполненные техническими деталями и математикой, не вызвали у Хьютай интереса и она больше не заказывала их. Большинство книг, которые ей удавалось добыть, были о том, что происходило, когда файа и представители иных рас встречались лицом к лицу.