– А вот этого, капитан, – пан Казимир усмехнулся, – я как раз и опасаюсь больше всего.
– Почему? – недоуменно переспросил Усенко.
– Потому… Имею сведения: в белорусскую бригаду такой вот полковник прибыл и первым делом – командира из пистолета в лоб.
– Ну, могло быть. Что у нас, что у вас люди со всячинкой. Война…
– Да ты не переживай, не переживай! – Пан Казимир похлопал Усенко по плечу. – Скажу тебе откровенно: сейчас мы союзники.
– А потом? Не пойму, чего ты еще сомневаешься?
– Чего? А вот думаю, как бы вы нас потом, как махновцев в Крыму, того… Или ты не допускаешь? Я, например, допускаю…
– Слушай майор, – Усенко отшвырнул папиросу и оглянулся по сторонам. – Я тебе вот что скажу… Если, не дай бог, к этому повернется, я тебя самолично через границу на своем горбу переволоку. Веришь?
– Верю. И куда мне тогда? В Лондон?
– А у тебя что, кто-то есть в Лондоне?
– Есть!
– Кто? Та врачиха?
– Нет, – пан Казимир невесело усмехнулся. – Такой себе Мендель.
– Смеешься… Но ведь решать надо. Все равно, скоро разгромим немцев, и будет здесь Россия, и будет здесь Польша!
– Не сомневаюсь. Вот только вопрос, капитан, какая Россия и какая Польша? – и, улыбнувшись Усенко, майор зашагал к штабной землянке, где уже вовсю шла подготовка к немудрящему банкету…