Майнеры

– Мы же новую собаку завели, я тебе говорил?

Ларин дернулся при упоминании о собаке, тотчас перед его глазами возникла облепленная мухами морда ротвейлера.

– Нет. Молодцы, что завели. Многие не решаются после смерти любимца…

– Позвони Виктору, – сказала Света, застегивая баул. – Я уже Марго рассказала, что мы едем к родителям. Она испугалась за нас. И за тебя тоже. Если нужно, Виктор обеспечит тебе охрану из ФСО. Негласно, конечно.

– Света… какое ФСО учителю математики, сама подумай. Я и так уже Виктору обязан, не хочу навязываться. К тому же…

– Что?

Из своей комнаты вышел Олег, он нес стопку компакт-дисков.

– Лучше учебники возьми. Если я тебя отмазал от учебы на пару недель, это не значит, что учеба прекратилась! – сказал Ларин.

– Ну па-ап… каникулы уже. Все, что надо, я взял.

– Я вижу. – Ларин увидел на одном из дисков надпись «Pink Floyd / The Wall» и неожиданно успокоился.

Сходи на представление, только билет куплен на одного. Ты один будешь участником этого шоу, только ты и твои враги, и никто не помешает вам сделать это по-мужски.

Ларин быстро взглянул на тестя. Тот, благодаря многолетней охотничьей практике, подозревал неладное, но сейчас он был занят погрузкой вещей в минивэн.

Никто ничего не заметил. И хорошо. Неизвестно, чем все закончится. Неизвестно, доживет ли Ларин до конца дня. А если доживет, то в каком виде?

Света подошла к нему и взяла за руку.

– Ты точно справишься? Может, поехали с нами?

Он заставил себя улыбнуться. Сделать так, чтобы она ничего не заподозрила. У нее и так забот хватает. Темные круги под глазами, бледное лицо – на солнце почти не бывала, каждую секунду своей жизни уделяя дочери.

Ева, как бы им этого ни хотелось, не шла на поправку. Она почти не реагировала на окружение, время уходило. Вызов из клиники в Токио был на конец июля, и ускорить время Ларин не мог. Он мог заработать и помочь материально. Хотя бы это.

Он сказал Свете, что деньги на операцию уже есть, их в качестве аванса, если можно так выразиться, дал Виктор за согласие работать у него. Света поверила. Это было правдоподобно. Да и спрашивать самого Виктора она бы не стала, как и Марго.

– Давайте, Олег, бери эту сумку. Я возьму люльку. Михалыч уже на улице. Побыстрее. Света, выходи. – Они гуськом протолкнулись в узкую прихожую, обулись и по одному стали выходить.

Света залезла в минивэн, Ларин поставил люльку ей на колени, нагнулся и поцеловал дочь. «Какая красавица», – подумал он, глядя на длинные пушистые ресницы. Веки дрожали, кажется, она видела сон, и Ларин все бы сейчас отдал, чтобы это был хороший сон.

Двери автомобиля захлопнулись.

– Буду к двум, – сказал в открытое окно Михалыч. – Наберу тебя, как подъеду.

– Спасибо, – ответил Ларин.

– Пап, пощади их, – сказал Олег совершенно серьезно. И хотя в этот момент на стройке начал молотить отбойный молоток, Ларин отлично его расслышал.

– Боюсь, уже поздно, сын, – ответил он.

Машина тронулась и через пару секунд скрылась, оставив его одного между покосившейся хрущевкой и новым элитным домом.

Охота началась.

Он понимал, что прямо сейчас они едут к его дому, но никуда не спешил. По его расчетам, у него было минут тридцать, а учитывая утренние московские пробки – и целый час.

Ларин сварил себе кофе, отрезал пару кусочков аппетитного сыра с большими дырками. Потом еще раз взглянул в окно. Конечно же, они не знают, что окна выходят на обе стороны, так что он в любом случае успеет покинуть дом, даже если они станут ломать дверь. Машина припаркована с другой стороны.

Ларин сел в кресло и открыл учебник математики, купленный за пять тысяч рублей.

Это был старый учебник, очень старый. Через всю переднюю, лицевую сторону обложки проходила глубокая царапина, она была похожа на рубец от раны, и книга от этого казалась еще старше.

Сколько же рук тебя держало, подумал Ларин, поглаживая шершавую поверхность с нарисованным роботом.

«Задача сто пятьдесят один», – вспыхнула в мозгу фраза мистера Брауна.

Старик явно не в себе, но он работал в той же школе, а Ларин почему-то об этом не знал. Впрочем, он не слишком интересовался историей учебного заведения и биографиями как нынешних, так и прошлых учителей – это ему просто не приходило в голову. Поэтому реплика Скокова о бомже, тащившем гору макулатуры, заставила его вздрогнуть. Он почему-то подумал, что и сам может оказаться на месте мистера Брауна. Он подумал об этом не как о каком-то далеком, эфемерном будущем, а как о факте, уже случившемся, и оттого ему стало еще страшней.

«Говорю тебе – возьми „Камасутру“».

Ларин перевернул учебник. Ничего примечательного на обороте. Цена 85 коп. Математические формулы. Все как обычно.

«Пять тысяч рублей».

Он отдал за этот учебник, который стоил восемьдесят пять копеек, даже если перевести на нынешние деньги, это составит максимум рублей двести, пять полновесных тысяч рублей! Треть своей зарплаты! Старик здорово его поимел, спору нет.

Ларин глянул на часы. Еще минут пятнадцать у него есть точно.