Майлз Бридон

Глава 17 Исчезновение мистера Кверка

Ничто не сравнится с унижением, испытываемым человеком, который врывается в комнату и обрушивает на головы присутствующих уже известные им новости. Младенец бы догадался, что Лейланда распирает от страшных тайн. Он ничего не понял, даже увидев Кверка.

— Дерек Бертел жив! — провозгласил инспектор. — Мне срочно нужна пинта горького пива.

— Жив? — уточнил Бридон.

— Во всяком случае, он своей рукой составляет шифрованные послания. — Выражение лица Анджелы насторожило Лейланда, и он сообразил: собеседники чего-то недоговаривают. — Боже милосердный, Бридон, только не говорите мне, что вы раскрыли шифр.

— Боюсь, таки раскрыл, — извинилась Анджела. — И если бы не его отвратительная лень, то сделал бы это уже три часа назад, избавив вас от долгой и ненужной поездки в Уайт-Брэктон.

— О, в этом не было никакой нужды, — отмахнулся Лейланд. — Все в порядке. Дело в том, что я узнал не только содержание шифровки.

— Необычайно интересно, — заметил Кверк. — Вы, вероятно, хотите сказать, что нам всем полезно будет узнать нечто не только из самого послания. Важно также, как именно вы его обнаружили.

— Сегодня вообще сплошные приключения. Во-первых, я заглянул на шлюз возле «Миллингтонского моста», и мне сообщили, что найдена плоскодонка. Впрочем, ничего сверхъестественного. Она была спрятана за кустами на другом берегу, недалеко от «Голубой коровы», у совершенно непонятно зачем построенной там каменной набережной. Уоллес явно подозрительный тип, иначе зачем ему прятать лодку. Я думаю, потом он пошел к железной дороге — оттуда совсем недалеко.

— Если подумать, ничего особенно подозрительного, — возразил Бридон. — Если он хотел на станцию, ему нужно было переправиться через реку, а у «Голубой коровы» нет парома. Кроме того, он хотел спуститься чуть ниже по реке. Конечно, поплыл на плоскодонке. И конечно, если затем его путь пролегал по суше, то он припрятал лодку подальше от чужих глаз. Его действия вполне можно объяснить спешкой, не привлекая подозрительную таинственность.

— Ну, как бы то ни было, плоскодонка у нас имеется, даже с какими-то припасами, но мы решительно ничего не знаем о том, кто и куда в ней плыл. Однако это еще не все.

— Вы собирались рассказать нам, — напомнил Кверк, — о своих открытиях в Уайт-Брэктоне.

— Совершенно верно. В деревне несколько гостиниц, но всего одна наводит на мысль, что там можно остановиться. Она называется «Белый олень». Однако, войдя туда, я понял, что это заведение из тех, где персонала не дождешься. Вы можете стучать тростью по полу — никого, только вдалеке, может, залает собака. Вы можете удрать, прихватив фаршированную форель — никто и бровью не поведет. Я стоял прямо напротив полки для писем, какие бывают во всех подобных заведениях, и там лежало одно-единственное письмо.

По ряду причин оно меня заинтересовало. Во-первых, его писали левой рукой; это сразу видно. Во-вторых, имя адресата написано полностью — «Мистеру Г. Эндертону», а адрес — нет, просто «Гостиница, Уайт-Брэктон». И в-третьих, судя по штемпелю, оно пролежало там неделю, и его никто не забрал.

Знаете, Бридон, письма, которые никто не забирает, всегда вызывают мой интерес. Наверно, потому, что я профессиональный сыщик. Но это письмо, да там, куда я пришел не просто так, а в надежде получить информацию, меня особенно заинтриговало. На штемпеле был указан Оксфорд, но от этого еще мало радости. Я недолго боролся с искушением и, кинув письмо в карман, вышел из «Белого оленя», не задав никому ни единого вопроса. Зайдя за угол, я вскрыл конверт и понял, что именно за ним и приходил. В нем лицо, подписывающееся именем Найджел, доходчиво объясняет принцип шифра по Брэдшоу, разгаданного вами сегодня утром, лицу, к которому он обращается по имени Дерек.

— Письмо у вас с собой? — спросил Бридон. — Я бы хотел посмотреть штемпель. Да, все в порядке. Письмо было отправлено вечером, в день исчезновения Дерека. И конверт, полагаю, до вас никто не вскрывал? Ну конечно, вы бы заметили, если бы с ним кто-то поработал. Да, письмо вполне подлинное, и, как справедливо заметил мистер Кверк, все это необычайно интересно. Я полагаю, вы достали образец почерка Найджела Бертела для сравнения?

— Уж поверьте, все подлинное. И похоже, нам придется переиграть всю историю, не так ли?

— Что вы имеете в виду?

— Ну как, судя по всему, оба кузена живы и активно переписываются. А если так, то остальные ниточки, которые мы тянули — фотографии, два бумажника, вся эта ерунда на острове, — нас просто кто-то водит за нос. И пробоина в лодке тоже обманка или случайность. И вообще я не понимаю, зачем искать человека в плоскодонке? И, уж конечно, нет никакого смысла прочесывать реку южнее Шипкота.

— Подождите, подождите, не торопитесь. Значит, вы считаете, оба кузена живы. А этот вывод действительно с необходимостью следует из всех предпосылок?

— Разумеется, нет. Но ведь письмо доказывает, что один из них жив. Вряд ли шифр знал кто-то третий.